В Кыргызстане в последнее время активно процветает весьма грязное занятие — доносительство.
Всячески поощряет стукачей Закон экс-депутата парламента Гульшат Асылбаевой «О защите от недостоверной (ложной) информации». Достаточно пожаловаться на непонравившуюся публикацию, причем доказательств, что представленные в ней сведения фейковые, не требуется, и сайт заблокируют. Через жернова этого документа уже прошли Respublica, «Азаттык», частично 24.kg. Блокировкой угрожали сайту «Клооп».
Потоком идут доносы в ГКНБ и 10-е управление МВД на критические комментарии и посты в социальных сетях.
Донос стал способом разрешения административных и семейных конфликтов, творческих разногласий. Некоторые строят на стукачестве карьеру.
Подписывайте и молчите
Жалобы на журналистов поступают теперь постоянно. Правоохранительные органы реагируют мгновенно — сотрудников СМИ вызывают на допрос. В очередной раз получил повестку Ыдырыс Исаков. С заявлением обратился один из героев его репортажа.
Ыдырыс Исаков проводил расследование по спорному земельному участку и доказал, что документы фальшивые.
На допросах в ГКНБ побывали сразу три представителя 24.kg — глава информагентства Асель Оторбаева, выпускающий редактор Анастасия Мокренко и журналист Гульмира Маканбай кызы.
Первую допрашивали по уголовному делу, возбужденному в связи с одной из опубликованных на сайте информаций. Следователя интересовало, почему она размещена в социальных сетях и как руководство масс-медиа отслеживает оставленные пользователями комментарии. Кто написал заявление в органы, осталось неизвестным, в следствии об этом предпочли умолчать.
Нашего корреспондента вызвали из-за видеоинтервью с гражданином России Будой Мунхоевым, в котором он говорил о независимости Бурятии, родном языке и впечатлениях от Кыргызстана. Жалобу на репортера написал другой гражданин РФ, соотечественник Буды Мунхоева.
В сюжете рассказывалось о жизни россиянина, который в сентябре 2022 года из-за объявленной мобилизации переехал в Кыргызстан.
Анастасию Мокренко допрашивали с связи с сообщением о бомбе в RedCentre.
Допросили и также по доносу блогера Мирланбека Маратбек уулу.
На допросе в Аламединском РОВД побывал сотрудник телеканала «Next-ТВ» («Арча Медиа») Тилек Джуматаев.
Журналиста-расследователя Нуртилека Туратбек уулу тоже вызывали на допрос в ГКНБ.
Это данные только последних нескольких месяцев.
С допрошенных сотрудники ГКНБ и 10-го управления МВД берут подписку о неразглашении.
Юрист Акмат Алагушев считает, что довольно трудно судить, какие права и свободы граждан нарушаются в случае их вызова на допрос в органы, если они обязуются молчать о деталях «беседы».
По его словам, человек, которому прислали повестку, подписку о неразглашении давать не обязан и имеет право отказаться.
«По сути, мы понимаем, что допросы ведутся с целью напугать, ведь нет состава преступления. Но пока нет заявления об обжаловании действий следователя, нет конкретики, зачем вызывали, о чем спрашивали, по какой статье, мы можем только строить предположения. То есть каждый предмет нужно разбирать отдельно, однако только в том случае, если мы будем знать, о чем шла речь в кабинете следователя», — пояснил он.
Если вас вызвали на допрос, вы обязаны поинтересоваться, по какой статье начато досудебное производство и при чем тут вы. Если вы проходите по делу в качестве свидетеля, то имеете право не давать показания против себя, так как есть свидетельский иммунитет.
Акмат Алагушев
Он добавил, что если граждане не будут заявлять, не будут говорить, а продолжат давать подписку о неразглашении, то юристы не смогут квалифицировать действия следователя как нарушение. Профессиональным же жалобщикам молчуны тоже оказывают неоценимую услугу, одобряя задним числом страсть к доносительству.
Две большие разницы
Глава Платформы действий медиа в Кыргызстане Тамара Валиева считает, что процесс стукачества в Кыргызстане развивается стремительно. Силовики берут пример с российских коллег, когда прессуют по «обращению». Граждане же видя, что реакция есть и именно такая, какая и ожидалась, упражняются в написании доносов.
«В России уже доносят, подглядев в метро, какие картинки у тебя в телефоне, или на школьницу за рисунок. Кыргызстан, похоже, ждет подобная участь. Мы движемся к 37 году, когда стучали на родных, соседей, одноклассников, однокурсников», — отметила Тамара Валиева.
Эксперт напоминает: между простым доносом и жалобой есть существенная разница. Она заключается в мотивации, отношении к государству и определяется представлениями о правильном и неправильном, принятыми в обществе в целом и в нашем непосредственном окружении в особенности.
Это мнение подтверждает и российский антрополог Александра Архипова. В своем исследовании она отмечает, что по итогам одного из социологических опросов большинство респондентов ответили, что жаловаться на незаконную вырубку деревьев или снос исторических зданий под застройку — правильно.
А вот относительно громких ссор и, возможно, насилия у соседей такого консенсуса нет, и кто-то, вероятно, посчитает жалобу на соседский скандал доносом.
По этой, видимо, причине жильцы многоэтажного дома в 5-м микрорайоне, где в феврале жестко убили женщину и двоих детей, услышав шум за стеной, решили не вмешиваться.
Проще говоря, когда кто-то сообщает власти о чем-то, что нам кажется плохим, — это обращение, низовой контроль, а когда о чем-то, в чем мы не видим ничего дурного, — донос.
По словам Александры Архиповой, зачастую люди принципиально осуждают любую жалобу властям или начальству, потому что считают ее предательством «своих».
Вопрос в том, кого считают «своими», а кого внешней, даже враждебной силой.
Вот пример: из-за жалоб и последующим за ними давлением кыргызстанских силовиков граждане России из объединения «Красная крыша», временно проживающие в Бишкеке, закрыли свой проект.
На некоторых активных в соцсетях представителей объединения написали доносы пользователи кыргызского сегмента интернета, не разделяющие негативные высказывания российских активистов о мусоре и смоге в Бишкеке.
Еще один пример. В октябре 2022 года Первомайский районный суд Бишкека вынес обвинительный приговор в отношении пользователя Twitter Елены Власовой за пост, который судебная экспертиза признала негативным и оскорбительным по отношению к определенному этносу, в соцсетях это решение Фемиды приветствовали, назвав его справедливым и адекватным.
В мае 2019-го за дискриминационные высказывания в адрес представителей национального меньшинства судили другого пользователя Темира Болотбека и также по статье «Возбуждение расовой, этнической, национальной, религиозной и межрегиональной вражды (розни)» УК КР. Это разбирательство вызвало резонанс. В обществе посчитали начало производства по комментарию в Facebook незаконным преследованием и гонениями.
Итог таков: Елену Власову осудили на год лишения свободы, Темир Болотбек оправдан за отсутствием состава преступления.
Казус Павлика Морозова
Такую двоякую реакцию социума на, казалось бы, идентичные, но разные по содержанию случаи, эксперты называют «казусом Павлика Морозова».
Пионер «прославился» тем, что в 1931 году донес на своего родного отца как на пособника кулаков. Советская пропаганда превратила мальчика в героя, настаивая, что власть для крестьянской бедноты, то есть для Павлика, больше своя, чем родная семья.
Нынче к жалобам нередко прибегают и провластные активисты и депутаты. Так, по уверению нардепа Дастана Бекешева, его коллега из фракции «Ата Журт Кыргызстан» Надира Нарматова собирала подписи под обращением к властям, чтобы закрыть неудобные, по ее мнению, СМИ. Когда информация Бекешева о том, что она ходит по рядам и уговаривает депутатов расписаться, просочилась в медиа, Надира Нарматова стала отрицать свою причастность, заявив, что ничего подобного не было. Правда, в эти отговорки мало кто поверил.
Когда подобное практикуют народные избранники или карманные НПО, то это можно расценить как демонстрацию лояльности власти с расчетом получить какие-либо дивиденды.
А еще с помощью доносов теперь пытаются избавляться от профессиональных конкурентов и сводят счеты с недругами.
Однако
Социологи указывают на то, что в нулевые и десятые годы в Кыргызстане, как и во многих странах постсоветского пространства, в частности России и Казахстане, возник и развился институт жалоб, который стал альтернативой судебной системе.
Жалобы превратились в доступный способ решения проблем. Органы власти разных уровней — от районных администраций до президента — получают огромное количество жалоб по сей день. Граждане жалуются в основном на жилищные проблемы, нехватку мест в детских садах, маленькие пенсии и другие социальные трудности.
Если на уровне местных властей эта система дает периодически сбой из-за нехватки ресурсов, то на высшем, укрепляет авторитарность власти. Поскольку адресованные лично главе государства обращения становятся самым эффективным способом решения проблем. Недавно Садыр Жапаров внепланово посетил новостройку «Ак-Ордо» в Бишкеке и встретился с Марал Шараболотовой, дом которой снесли по решению суда. Она осталась с четырьмя детьми на улице.
Как сообщил пресс-секретарь президента Эрбол Султанбаев, эта новость вызвала широкий общественный резонанс, в связи с чем Садыр Жапаров решил разобраться в сути дела на месте. В результате были уволены руководитель Чуйской области и аким Сокулукского района.
Но сложившаяся система публичных обращений немало поспособствовала и распространению политических доносов, которые пишут, например, в Министерство культуры, информации, молодежной политики и спорта или прокуратуру.
Не может не беспокоить, что этот отлаженный механизм написания жалоб и реакция чиновников высшего звена на них подменили собой судебную систему. Суд хотя и формально, но состязателен.
Подобные жалобы становятся для репрессивных правоохранительных органов механизмом мобилизации права и дают повод начать уголовное дело или запустить прокурорскую проверку.
Важно учитывать и такой момент: люди доносят не обо всем подряд. Они ориентируются на конкретные запросы власти: что она считает преступлением и кого готова наказать.
При Сталине доносчик объявлял свою жертву «кулаком», «троцкистом», «шпионом», «вредителем». В наши дни вешают другие ярлыки — «не патриот», «провокатор», «экстремист», «потенциальный организатор переворота», «разжигатель национальной вражды».
