Седьмой день в Казахстане неспокойно. Несмотря на ввод миротворческих сил ОДКБ, ситуация остается напряженной. Директор Центра политико-правовых исследований Тамерлан Ибраимов проанализировал происходящее и поделился своим мнением с 24.kg.
Шок
События в Казахстане сразу после новогодних праздников стали настоящим шоком для всех. Их можно назвать черным лебедем, ведь никто не предполагал, что так все пойдет по жесткому сценарию.
Но если обратить внимание на социологические исследования, то видно, что социальные настроения в 2021 году в Казахстане значительно ухудшались.
Практически каждый третий казахстанец входил в категорию неудовлетворенных жизнью. Экономическое положение страны плохим оценивало 44 процента жителей, в то время как, например, еще в 2020-м таких было только 14 процентов, а в посткризисном 2009 году — всего 15 процентов.
Плохим свое материальное положение называло 26 процентов опрошенных казахстанцев (в 2009-м — 14 процентов). Более 12 процентов респондентов полагало, что их материальное положение ухудшится в ближайшем будущем.
Хорошо известно правило: революции происходят не там, где люди плохо живут, но там, где есть тренды на ухудшение жизни, а перспектив на улучшение мало.
Как видно, в прошлом году общее социальное настроение в республике было на рекордно низком уровне. Масло в огонь, несомненно, подлила пандемия коронавируса, которая в Казахстане протекала значительно более тяжело, чем, например, в Кыргызстане.
Большое число зараженных и высокая смертность вели к распространению страхов и депрессивных настроений среди людей.
Усталость
В Кыргызстане недовольство и страхи «черного июля» экстраполировались на события октября 2020-го. В Казахстане это произошло позже.
Недовольство кланом и олигархами, три десятилетия паразитировавшими на общественных богатствах, вылилось сначала в требования о снижении цен и социальных послаблениях, но очень быстро трансформировалось в требования о смене политического режима.
Однако все вышесказанное могло продолжаться и без бунтов. Тем более в Казахстане не было традиций широких народных протестов.
Стимулирующим фактором для этого послужил затянувшийся процесс двоевластия.
Таким образом нынешний, самый глубокий социально-политический кризис в истории Казахстана носит сугубо внутренний характер.
Все разговоры о внешнем влиянии и тем более о каких-то внешних военно-террористических группах пока не находят ни единого подтверждения и носят исключительно пропагандистский характер.
Конечно, в Казахстане были, есть и будут интересы разных зарубежных государств и мировых центров силы, но не они, а внутренние застарелые проблемы социума привели к нынешнему кризису.
Странный сценарий
Казахские власти с самого начала кризиса на шаг запаздывали с управленческими решениями, но в принципе действовали в рамках понятных решений — после периода растерянности и запоздалого осознания, что все гораздо серьезнее, чем казалось, пошли на социальные уступки и пообещали необходимые реформы.
Касым-Жомарт Токаев, как и предполагалось экспертами, использовал ситуацию для своего усиления, отстранив Нурсултана Назарбаева и его окружение от власти.
Он фактически разрушил надоевший всем дисфункциональный дуумвират. Именно это от него требовалось сделать еще в первые дни кризиса, и он, хоть и с опозданием, это сделал.
Однако дальше ситуация стала развиваться по странному сценарию.
Президент Казахстана неожиданно запросил помощь у ОДКБ и фактически переложил ответственность за ситуацию в республике на плечи России.
Имея более чем 100 тысяч вооруженных людей, власть зачем-то приглашает 2-3 тысячи иностранных солдат для помощи в наведении порядка.
Кыргызстан, к сожалению, хорошо знаком с такими явлениями, как мародерство и погромы. Они происходят в период паралича власти. Во всем мире такое происходит. Достаточно вспомнить погромы в Лондоне, Лос-Анджелесе, Париже. Если полиция уходит с улиц, то туда приходят криминал и хаос.
В Бишкеке научились с этим бороться — совместные усилия простых граждан, дружинников и очухавшейся милиции позволяют быстро пресекать действия хулиганов.
То же самое наблюдается в Алматы. Горожане и власть, в шоке наблюдающие за погромами, видят, что порядок можно и нужно навести собственными силами. Степень самоорганизации горожан там еще не столь высокая, как в Бишкеке, но жизнь заставляет быстро учиться.
Неожиданности
Однако неожиданный ход лидера Казахстана выводит кризис на новый, межгосударственный уровень, где риски ограничения суверенитета, межстрановых и межэтнических конфликтов резко возрастают.
Риторика о внешнем иностранном вмешательстве звучит неубедительно даже для самого Касым-Жомарта Токаева.
Но решительность, с какой он действует, говорит о существовании скрытых для широкой публики, но крайне убедительных лично для него, Токаева, стимулов такого решения.
Практического значения для подавления протестов ввод войск ОДКБ не имеет. Понятно, что русских, армян или белорусов не направят для разгона митингующих. Нет необходимости и в охране стратегических объектов иностранными солдатами. Воинские части, склады и так могут хорошо охраняться казахскими силами, а охрана резиденций президента и других госучреждений предполагает риски столкновений с митингующими, а значит, туда силы ОДКБ не пошлют.
Таким образом, ввод сил ОДКБ несет с собой единственную практическую задачу — дать знак, что действующий политический режим Казахстана находится под защитой России. Очевидно, что такое решение Касым-Жомарта Токаева может нести с собой долгосрочные последствия для государственности.
Что задумал Токаев?
Разрешение глубокого политического кризиса могло бы пойти по мягкому сценарию. Глава государства мог бы объявить досрочные президентские выборы, что разрядило бы напряжение и направило конфликт в легитимное русло. Параллельно можно наводить конституционный порядок, решительно пресекая все противоправные действия хулиганов. В выборах могла бы участвовать оппозиция, которая сегодня разрозненна, но получила бы шанс войти в процесс реформирования политической системы страны.
Кстати, у самого Касым-Жомарта Токаева на этих выборах были бы хорошие шансы победить и таким образом получить широкий мандат доверия от народа. Однако пока события разворачиваются по-другому, жесткому, сценарию — подавление протестов с вероятным последующим массовым преследованием их участников. Такой сценарий может заложить глубокий конфликт в казахстанское общество.
Подавление протестов 1986 года имело многолетние последствия, и очень не хочется видеть что-то подобное в современном Казахстане.
Сегодня республика находится на перепутье. Решения властей и настроения народа будут нести долгосрочные последствия. Из-за перебоев с интернетом и телефонной связью пока мало информации о том, что на самом деле происходит в братском Казахстане.
Перед глазами пробегает калейдоскоп из отрывистых кадров: народные волнения и подъем национального самосознания, бизнес-джеты бегущих олигархов, растерянная власть и быстрое добавление железных ноток в ее риторику, жертвы погромщиков и убитые мирные граждане, испуганные ребята-солдаты и многотысячные митинги молодежи, требующей лучшей жизни, самолеты с иностранными десантниками и горящие покрышки на дорогах, распальцованный «дикий Арман», появляющиеся на местах лидеры из народа, ресурсный банкир Аблязов и оппозиционер в изгнании Кажегельдин и еще многое другое.
Все это сегодняшний Казахстан. Наши братья находятся на перепутье. Остается пожелать им стойкости, мира, добра и справедливости. Судьба казахстанского народа у него в руках. По крайней мере, хочется на это надеяться.
От редакции. Вчера президент Казахстана выступил с обращением к народу. Он сделал ряд резких заявлений. Касым-Жомарт Токаев приказал силовикам стрелять на поражение без предупреждения. Обозначил протестующих как бандитов, террористов и убийц. Обвинил «горе-активистов», журналистов и СМИ в подстрекательстве. Пообещал включить интернет, но предупредил, что свободный доступ к Сети не означает свободное размещение измышлений.
