Случай жестокого обращения с девочкой-подростком в Республиканском центре психиатрии и наркологии (РЦПН) возмутил общество. В Минздраве создали комиссию для расследования, служба по защите прав пациентов при институте омбудсмена обратилась в прокуратуру, начальник столичного ГУВД взял данный факт под личный контроль.
К сожалению, это не первый и не последний подобный случай, поэтому вновь встал вопрос реформирования психиатрической службы в Кыргызстане.
Воду не давали, в рот засунули кляп
У 16-летней дочери Чынары Жунусовой аутизм в тяжелой форме и умственная отсталость. Она болеет с трех лет, ей долго не ставили диагноз. Девочка не разговаривает, но воспринимает простую речь.Два месяца назад в Бишкек приехали врачи из Германии, и Чынара с дочерью смогла попасть к ним на прием.
«Сейчас у нее подростковый период, гормональные и поведенческие изменения. Мне посоветовали положить дочь в стационар для коррекции лечения. В детстве однажды мы были в дневном стационаре РЦПН и все прошло успешно. Грамотный доктор нам очень помогла, поэтому я решилась и в этот раз», — рассказала женщина.
Первые два дня родственников к ней не пускали, на третий Чынара Жунусова все-таки смогла зайти в отделение, чтобы навестить дочь. Та лежала в коридоре на клеенке без простыни. Получить внятного ответа от медработников, почему нет постельного белья, женщина не смогла.
Она повела дочь в душ, а когда раздела, увидела синяки, потертости и кровоподтеки в подмышечной области, на шее, руках и ногах.
«Я начала возмущаться и кричать, побежала домой за курткой и вернулась за дочкой. Не хотела ее там больше оставлять. Но двери закрыли, меня не пускали, потребовали написать расписку, что не имею претензий к медперсоналу. Только тогда дочь отпустили», — вспоминает мать подростка.
По ее словам, есть свидетельница, которая дала показания в РУВД.
«На тот момент она тоже лежала в коридоре и все видела. Свидетельница сказала, что две санитарки и две медсестры силой связали мою дочь и оставили так на всю ночь. Она кричала, плакала, и тогда ей засунули кляп в рот, — едва сдерживая слезы, отметила Чынара Жунусова. — Они даже воду ей не давали. Когда я принесла еду, то первым делом дочь потянулась к бутылке и за раз выпила литр.
Сразу после больницы мы поехали в милицию, но следователь очень грубо разговаривал и сказал, что из заявления ничего не выйдет, поскольку буйных пациентов врачи всегда связывают. Я написала заявление в Национальный центр по предупреждению пыток. Позже ко мне домой пришел уже другой следователь и принял заявление, мы сходили на экспертизу, ждем результаты».
Все ли было по инструкции?
Представители службы по защите прав пациентов психиатрических больниц при институте омбудсмена узнали о случившемся из СМИ, хотя раньше они непосредственно располагались в РЦПН, могли мониторить ситуацию и оперативно реагировать на различные нарушения. Однако в 2020 году их перевели в центральный аппарат.По словам руководителя службы Улана Жолдошбекова, согласно записям в больничном журнале, девочку связывали трижды с 4 по 6 декабря на один-два часа, что не является нарушением.
«Методы фиксации допустимы. Но эта мера не должна превышать двух часов. По инструкции Минздрава меры физического стеснения накладываются на пациента на время купирования острого психического состояния — при возбуждении, агрессии, аутоагрессии, суициде или когда пациент представляет опасность для себя и окружающих», — пояснил он.
«По поводу камер мы направили письмо в Минздрав. Проблема и в том, что нет подросткового отделения. Есть детское и для взрослых, подростки находятся со взрослыми, а это нарушение», — подчеркнул Улан Жолдошбеков.
По случившемуся с 16-летней девочкой служба направила письмо в прокуратуру Октябрьского района для юридической оценки действий медперсонала. К вопросу подключился и Национальный центр по предупреждению пыток. По словам директора Бакыта Рысбекова, они будут добиваться возбуждения уголовного дела.
Эксперт по доказательной медицине Бермет Барыктабасова считает, что если мать пострадавшего подростка подаст в суд по статье «Пытки», то она, скорее всего, проиграет. По ее мнению, это жестокое обращение с человеком.
Руководство РЦПН не стало комментировать 24.kg ситуацию, сославшись на занятость.
Заведующая отделом первичной медико-санитарной помощи Минздрава Гуласыл Сутуева уверена, что медперсонал центра нарушил инструкцию.
Даже не медик знает: такие синяки при повязках не должны и не могут быть.
Гуласыл Сутуева
«При острых реакциях пациентам назначают психотропные препараты. Пока они достигают терапевтической эффективности, нужно привязать пациента — по инструкции максимум на два часа. В день в РЦПН как минимум 10-20 человек берут на повязку в острых отделениях. Но не у всех же такие синяки появляются. Синяки вообще не должны быть, иначе такой инструкции у Минздрава не было бы. Пока не могу сказать четко, насколько связывали пациентку, — служебное расследование только начали. Создаем комиссию, будем разбираться на месте», — сообщила она редакции.
Завотделом подчеркнула, что лечение в психиатрии ведется по клиническим руководствам и протоколам, в этом отношении «проблем нет».
«Что касается необоснованной госпитализации, она есть, но не в данном случае. Мама просила, чтобы девочку госпитализировали, потому что у нее была аутоагрессия. Когда пациент для себя опасен, это первое показание к госпитализации», — добавила она, заметив, что психиатрическую службу давно пытаются реформировать, и этот печальный случай ускорит реформу.
Что делать
Представитель ОО «Психическое здоровье и общество» Бурул Макенбаева уверена, что подобные случаи продолжатся до тех пор, пока психиатрические больницы будут изолированными от общего здравоохранения.«Психиатрические отделения должны быть частью обычной многопрофильной больницы. Тогда они будут более прозрачными и открытыми, появится больше информации, что там происходит», — считает она.
Гуласыл Сутуева согласна с подобной идеей. Перевод службы в многопрофильную больницу, по ее словам, — это самый идеальный вариант. Тогда при необходимости у пациентов была бы под рукой консультация других узких специалистов.
В Минздраве планируют навести порядок хотя бы с койками. С советских времен в психиатрических больницах практически не было ремонта, не обновлялась материально-техническая база. Чтобы создать нормальные условия, по словам чиновников, нужны огромные деньги и кадры.
«Будем просить средства, мы просто обязаны реформировать службу, — отметила Гуласыл Сутуева. — В первую очередь не должно быть необоснованных госпитализаций. Слишком много случаев, когда принимают тех, кому не показано. К примеру, родственники устали дома и отвозят в стационар. Таких больных можно поддерживающей терапией лечить в кругу семьи. Их нужно социализировать».
Для этого создают мультидисциплинарные команды в составе психиатра, психолога и двух медсестер, которые будут амбулаторно поддерживать граждан. Если у тех не будет обострений, то госпитализация не потребуется.
«Часть коек должна остаться, но исключительно для тяжелых больных, — подчеркнула завотделом МЗ КР. — За счет освободившихся коек будем создавать условия для детей. Тогда в стационаре они смогут находиться с родителями. Сейчас родных не пускают из-за нехватки мест».
Что касается закрытости психиатрических стационаров, Гуласыл Сутуева сказала, что она создана искусственно, поскольку персонала мало, а больных много. Если открыть отделения, то пациенты могут выйти, убежать и просто потеряться. А это риск для их жизни. Официально же стационары считают открытыми.
