7-8 ноября в Кыргызстане отметят Дни истории и памяти предков. Инициатором их учреждения стал бывший президент Алмазбек Атамбаев. 7-8 ноября официально отмечаются в стране с 2018 года. Они объявлены выходными.
В тексте указа, объясняющего появление очередных красных дат календаря, уточняется, что это сделано в целях объективной исторической оценки национально-освободительного восстания и трагических событий 1916-го, Февральской и Октябрьской революций 1917 года, последствий политических репрессий XX века.
По сложившейся традиции глава государства обращается к соотечественникам, напоминает, что нужно чтить историю и извлекать из нее уроки. Но вообще ни одним словом не упоминает 1937-й, вошедший в историю как один из самых страшных свидетельств массовых репрессий и уничтожения цвета нации. Волна репрессий тогда прокатилась по всем республикам бывшего СССР. Кыргызстан не стал исключением.
Эксперты считают, что президенты, начиная с Алмазбека Атамбаева и заканчивая Садыром Жапаровым, умышленно в своих речах обходят тему большого террора. Почему?
То, о чем вслух говорить не принято
Из-за последних массовых арестов активистов и политиков в обществе заговорили о возвращении страшного 37-го, когда людей отправляли в камеры даже не за критику действий властей, а за анекдоты.
Эксперт Нурсултан Акылбек напомнил, что политическими репрессиями называют необоснованные обвинения или аресты людей по политическим мотивам. Он убежден, что пока власть не наберется смелости открыть архивы, то каждый последующий глава государства будет предпринимать попытку заткнуть рот своим оппонентам тюремным сроком.
«Архивы не рассекречивают, поэтому ситуация не меняется. Каждый президент повторяет ошибки предыдущего. Мы боимся услышать и принять горькую правду», — сказал эксперт.
Если архивы откроют, то у людей сознание поменяется, начнется рефлексия. А пока мы ходим по кругу, потому что нас прошлое не отпускает.
Нурсултан Акылбек
Между тем он далек от мысли, чтобы проводить прямые аналогии 2022 года с 1937-м.
«Конечно, меньший масштаб не делает репрессии более приемлемыми. Если есть хотя бы один политзаключенный, это уже страна, где имеет место быть преследование за инакомыслие, то есть те самые репрессии», — отметил эксперт.
В государствах постсоветского пространства так и не было своего «спора историков», как, к примеру, в Германии после ее поражения во Второй мировой войне. Тогда масштабную дискуссию развернули в прессе историки Эрнст Нольте и Юрген Хабермас. Первый утверждал, что нацизм — это не более чем один из многих кровавых тоталитарных режимов ХХ века. Может, даже самый кровавый, но все равно лишь один из. Другой доказывал, что нацизм — это уникальное явление мировой истории. Абсолютный ноль, ниже которого температура опуститься физически не может.
В Кыргызстане, как и в других бывших советских республиках, 1937 год стал эталоном государственного террора. До сих пор не дана оценка массовым репрессиям, действиям местных властей, нет и покаяния.
По мнению главы правозащитного центра «Кылым шамы» Азизы Абдирасуловой, нынешние массовые аресты свидетельствуют о том, что власти Кыргызстана задействовали на всю катушку репрессивный аппарат.
«Люди запуганы. Не могут говорить открыто, что думают. Это ли не тотальный террор? Да, у нас нет смертной казни. Но инициативы вернуть ее уже звучат», — сказала она.
Не был бы Кыргызстан экономически зависим от Евросоюза, других международных институтов, когда наша власть вынуждена соглашаться с некоторыми требованиями, то у нас давно бы установился самый настоящий тоталитаризм со всеми его маркерами.
Азиза Абдирасулова
Нурсултан Акылбек с ней не во всем согласен, указывая на то, что людей могут арестовывать, но не тысячами и не десятками тысяч. Могут часами держать в автозаках, но не везут через всю страну в вагонах для скота. Что касается рассуждений о смертной казни, то мало кто верит, что высшая мера наказания действительно будет в нашей республике когда-нибудь применяться.
Пугало для инвесторов
Между тем любая политическая зачистка наносит урон имиджу Кыргызстана на международной арене. Если в государстве систематически нарушаются права человека, преследуются активисты и политики, не согласные с властью, оказывается давление на свободу слова, то рассчитывать на поддержку вряд ли придется.
Официальный представитель Управления Верховного комиссара ООН по правам человека Лиз Тросселл прокомментировала аресты в Кыргызстане. Она призывает власти обеспечить предоставление гарантий надлежащей правовой процедуры и справедливого судебного разбирательства в соответствии с международным правом.
Мы напоминаем властям, что эти лица считаются невиновными и что предварительное заключение должно быть исключением и применяться только в разумных, необходимых и предусмотренных законом случаях в соответствии с международными нормами и стандартами в области прав человека.
Лиз Тросселл
Ответом стали продолжавшиеся аресты членов комитета и активистов по защите Кемпир-Абадского водохранилища.
Экономист Азамат Акенеев считает, что все эти посадки представителей оппозиции вредят репутации Кыргызстана, в том числе и с точки зрения инвестиционной привлекательности.
Политический плюрализм, а главное, свобода слова всегда отмечались международными организациями, в том числе и рейтинговыми агентствами как одна из сильных сторон нашей страны по сравнению с другими государствами региона.
Азамат Акенеев
«Очень многие международные инвестиционные рейтинги учитывают оценки по показателям «верховенство права», «политические свободы», «свобода выражения мнения» и тому подобные. Некоторые привилегии, которые мы имеем, например, участие в программе ВСП+, также учитывают выполнение Кыргызстаном конвенций и стандартов по соблюдению прав на свободу мнения и собраний. Обсуждение этих арестов в СМИ, в том числе и международных, дает потенциальным инвесторам знак об усилении политической нестабильности в стране, что влияет на их решения», — сказал он.
Чтобы помнили
Если мнения экспертного сообщества по поводу аналогии 1937 и 2022 годов в Кыргызстане разделились, то точка зрения, что репрессии продолжатся, пока власти вслух не проговорят четко и публично, что политический террор был трагедией и преступлением, которому нет оправдания, и не откроют архивы, осталась неизменной.
Аналитики подчеркивают, что высокопоставленные чиновники, конечно, помнят про 1937-й. Но помнить означает не просто признание, что большой террор был, а еще и вполне определенную политическую и нравственную оценки. Причем они значимы для настоящего и влияют на решения, принимаемые сегодня.
Поэтому социологи рассматривают отношение к политическим репрессиям в первую очередь как симптом идеи вездесущего, всемогущего и готового к насилию государства.
