В Кыргызстане принято гордиться свободой слова и СМИ. На фоне наших соседей по Центральной Азии республика в этом плане выглядит белой вороной. Но на самом деле все далеко не так радужно.
Даже нынешняя свобода слова в Кыргызстане, еще очень далекая от мировых стандартов, досталась нам большой кровью — журналистов вынуждали покинуть страну, сажали и убивали. СМИ разоряли многомиллионными исками о защите чести и достоинства.
Интересно, что легче всего дышалось журналистам после наших многочисленных революций. Но продолжалось это пару-тройку лет, а потом новые власти начинали закручивать гайки.
Сейчас, после смещения Сооронбая Жээнбекова с поста президента в октябре 2020 года, примерно такая же картина. СМИ пока открыто не трогают, но гоняют активных пользователей социальных сетей. Особенно тех, кто критикует президента.
Сколько продлится такой конфетно-букетный сезон, сейчас сказать сложно. Но он закончится.
Похоже, власти нашли новый способ ограничить свободу слова в Кыргызстане.
Надо понимать, что свобода слова — это не только то, насколько терпимы власти к критике. Очень важный элемент — доступ к информации. То есть возможность доносить через СМИ и социальные сети до простых людей информацию о работе государственных структур.
Вот именно с этим в Кыргызстане в последнее время ситуация серьезно ухудшается. Ярким примером можно назвать «Кумтор». После того как в мае с рудника исчезли канадцы, из открытых источников пропали развернутые данные по работе одного из важнейших для экономики страны предприятия.
Десятки запросов журналистов, в том числе 24.kg, профильные ведомства просто игнорируют. Либо переводят стрелки друг на друга. В итоге практически вся информация по «Кумтору» неожиданно стала «коммерческой тайной». О том, что происходит на предприятии, сколько оно зарабатывает теперь можно узнать лишь из отрывочных сообщений отдельных высокопоставленных чиновников. Но полной картины нет до сих пор.
В Кыргызстане есть закон о доступе к информации.
По нему все ведомства должны в течение 14 рабочих дней предоставлять информацию СМИ, если получили от них официальный запрос. Естественно, запрашиваемые сведения не должны касаться государственной тайны.
Конечно, проблем не возникает при получении какой-то статистической информации или данных о великих свершениях той или иной государственной конторы. Но как только запрос касается более серьезных или злободневных проблем, ведомства сразу разводят волокиту и под любыми предлогами пытаются не отвечать на вопросы.
Например, на наши многочисленные запросы в новом Министерстве природных ресурсов, экологии и технического надзора отвечали, что у них реорганизация, переезд и прочее-прочее. Чего-то вразумительного от этой структуры так и не удалось добиться.
Президент Садыр Жапаров часто повторяет, что вся его команда работает открыто.
Но вот наши коллеги недавно пытались выяснить, какие зарплаты получают сотрудники и руководители аппарата главы государства. Единственное, что им удалось узнать — данная информация только «для служебного пользования» и разглашению не подлежит.
Кстати, отдельные чиновники не гнушаются манипулировать информацией, предоставляя какие-то данные в выгодном им свете. Зачастую, чтобы выяснить истинное положение дел, приходится потратить немало времени.
Отлично у многих ведомств получается только пиарить своих шефов — встретился, обнялся, обсудил, попросил, поблагодарил. Конкретной или важной для населения информации почти нет.
Например, ГКНБ с упоением рассказывал о возбужденных уголовных делах по незаконному обогащению чиновников, их задержанию и тому, сколько они выплатили денег. А потом — тишина.
Так, 24.kg запросило информацию, на какой стадии находятся уголовные дела в отношении депутата Алиярбека Абжалиева, экс-мэра Бишкека Азиза Суракматова, а также бывшего начальника Юго-Западной таможни Нурбека Айтмаматова. Ответа нет.
Как и на вопрос, на какой стадии следствие по делу экс-премьер-министра Омурбека Бабанова. В пресс-центре ГКНБ не сообщают, изменили ли ему меру пресечения по прибытии в Бишкек.
К сожалению, в последнее время с государственными органами взаимодействовать все сложнее. Также не совсем понятно — инициатива ли это глав различных ведомств или спущенное сверху указание. А журналисты и с таким сталкивались. Например, во время майского конфликта с Таджикистаном, когда администрация президента пыталась запретить пресс-секретарям давать информацию напрямую в СМИ.
Так что со свободой слова в Кыргызстане не все так радужно, как пытаются представить те же чиновники.
Ведь необязательно журналистам угрожать, сажать их, таскать по судам. Можно просто лишить их доступа к важной и достоверной информации.
На последней своей пресс-конференции президент Садыр Жапаров заявил, что свобода слова в стране сохранится, и он не допустит преследования журналистов.
Интересно, сможет ли он добиться от своей команды и этого, и пока декларируемой открытости работы всех государственных ведомств?
