00:02
USD 84.22
EUR 93.82
RUB 0.91

Уберечь от кладбища и тюрьмы. Истории постояльцев общежития для людей с ВИЧ

Единственное общежитие в Бишкеке для людей с ВИЧ располагается в небольшом частном доме. Старые выцветшие ворота закрыты на ключ. Никаких вывесок. Посетителей встречает рыжая доброжелательная дворняжка.

«Она и кошка — питомцы наших жильцов. Съезжая, заберут», — улыбается социальный работник Ирина.

Всего центр рассчитан на 10 человек, но сейчас там находится 12 мужчин и женщин — все бывшие заключенные с положительным ВИЧ-статусом. В январские холода было еще больше.

«Не выгонишь ведь на мороз. В приюте разрешено находиться один месяц. Дольше — лишь в том случае, если человек восстанавливает документы. Тут как некая перевалочная база. За это время человек может найти работу, снять жилье. Кто-то идет в муниципальные приюты, однако если и там мест нет, то тогда на улицу», — объясняет Ирина.

В приюте дежурят два соцработника и равный консультант. Периодически приходит врач, проводятся группы самопомощи. Проживание, питание, мыломоющие средства — все бесплатно (пока действует проект на грантовые средства).

Жизнь по спирали

Большинство временных жильцов центра — бывшие наркопотребители, заразились ВИЧ через грязную иглу. Отсидели разные сроки. Кто-то провел в заключении почти полжизни (до 20 лет) и живет сегодняшним днем, а кто-то строит новую жизнь и планы на будущее.

Михаилу 44 года, около половины из них употреблял наркотики. Говорит, что заразился ВИЧ в колонии № 31 в 2006-м, о статусе узнал через год.

«Плюнул тогда на свое здоровье, еще больше стал употреблять, думал год протянуть и ладно. И только в 2011-м начал принимать лекарства, — вспоминает он. — Встретил человека, который убедил бросить наркотики. Освободился, пять лет жил нормально, работал в службе такси, женился, сын родился. А потом опять сорвался, снова в тюрьму попал. Всего восемь раз был на зоне».

Семья отвернулась, идти некуда, это общежитие — единственное место.

Михаил

«Несколько недель назад остался на улице, промерз, кучу болячек приобрел, с ногами начались серьезные проблемы. Задача на сегодня — лечь в больницу», — с трудом разговаривает мужчина.

Любви статус не помеха

35-летняя Екатерина неохотно рассказывает о своем криминальном прошлом. «У меня незаконченное среднее музыкальное образование. Учебу бросила, работала кем придется. Любое дело беру, не боюсь. В последнее время работала администратором в банном комплексе, а потом посадили. Недавно освободили условно-досрочно. В колонии-поселении познакомилась с мужчиной, стали жить вместе», — говорит она.

«Муж пока тоже ничем не занимается, отсидел больше 19 лет, с малолетки начал. Раньше пек торты в кондитерском цехе. Съездим туда, может, снова возьмут. Найдем квартиру, как-то жить надо. Очень хочу заниматься скотиной, пару бычков купить для начала, кур и уток, кроликов. Я ветеринар-самоучка, с детства люблю животных. Как-то покусала собака, шрам большой на лице остался, но любить животных не перестала», — добавляет женщина.

У мужа Екатерины ВИЧ. Он принимает антиретровирусную терапию (АРВТ), у нее результаты отрицательные.

Не испугал ли меня его статус? Нет. Просто я люблю его. Он открытый, очень добрый, веселый. Меня любит, балует, ухаживает: то колечко подарит, то цветы, то игрушку мягкую.

Екатерина

Больше, чем общежитие

«За 2019-й через нас прошли 104 человека. Это общежитие выполняет функции и соцзащиты, и МВД, и органов пробации. Порой приходится вести людей до конца жизни. Они не видят больше нигде поддержки», — отмечает соцработник центра «Ишеним Нуру» Юрий Малышев.

Он работает с уязвимыми слоями населения не первый год. «Я сам прошел через все это, их боль не чуждая мне. Думаю, это долг перед богом», — объясняет мужчина свой выбор.

24.kg
Фото 24.kg. Соцработник Юрий Малышев

Что будет с людьми, если донорская поддержка закончится? В центре разводят руками.

«Ни одна госструктура не принимает участия в дальнейшей социальной интеграции человека, отбывшего срок. Отсидел, вышел — ни жилья, ни работы, ни документов. Что с ним? Как он? Никого не волнует», — сетует Юрий Малышев.

Многие жильцы общежития не имеют документов, отсюда и сложности с работой. Большая проблема с пропиской граждан. «Никто этим не занимается, стучимся в разные госструктуры, даже судились. Райадминистрации находят тысячи причин, чтобы не прописывать людей. Бывает, ночью звонят: кого-то из наших задержали без документов. Приходится мчаться, подтверждать личность человека», — отмечает соцработник.

Надежда есть всегда

С каждым, кто поступает в общежитие, соцработники составляют план, что нужно сделать за месяц. «Даем поддержку, шанс. Однажды человек разуверился в себе, в жизни, потерял надежду. Пытаешься ее вернуть, убедить, что не все так плохо, еще можно жить и с диагнозом, и с проблемами», — говорит Юрий Малышев.

Проблема — многие возвращаются обратно, срываются. Без поддержки государства, родных и близких сложно вновь поверить и начать жить по-новому.

Сейчас общежитие существует лишь на деньги доноров. Властям до ВИЧ-инфицированных дела нет.

«Государство не возьмет на себя такое учреждение. Во-первых, это большая ответственность, а во-вторых, большие затраты. Знаете, сколько доноры потратили на содержание здания? Я не раз предлагал, чтобы арендная плата уходила на развитие. Можно было бы сделать свое маленькое производство. Были бы станки, люди бы учились, зарабатывали на хлеб. Ведь никто в этой жизни им больше не поможет, кроме их самих. Если бы муниципалитет выделил какой-нибудь участок, — надеется соцработник. — Нужно, чтобы дело жило дальше и приносило пользу такому слою общества».

Потому что у этих людей только два пути — либо на кладбище, либо снова на зону.

Юрий Малышев

«Это единственное общежитие на весь Бишкек. Сюда обращаются люди и без статуса ВИЧ, такие же неимущие. Было бы хорошо существовать не от гранта до гранта, а если бы могли планировать на два-три года. Ведь проект был и ушел, а проблемы и люди никуда не денутся», — заключил он.

По последним данным республиканского центра «СПИД», на конец прошлого года в Кыргызстане официальное число зараженных ВИЧ достигло 9 тысяч 516 человек. По неофициальным сведениям, их может быть в разы больше.

Среди ВИЧ-позитивных больше мужчин — 64 процента, женщин — 36 процентов.

Популярные новости
Бизнес