Более 1,5 тысячи кыргызстанцев получают гемодиализ, около половины из них нуждаются в пересадке почки. В Национальном центре охраны материнства и детства провели за 2019 год 12 операций по трансплантации органов, а всего за годы работы — почти 30. Все прошли успешно. Директор НЦОМиД, профессор Камчибек Узакбаев рассказал 24.kg о проблемах развития службы и планах на будущее.
— Все началось с того, как Жогорку Кенеш и правительство КР выделили нам несколько лет назад $300 тысяч на необходимое оборудование для пересадки почек. С тех пор поставили операции на поток. Сегодня мы можем оперировать еженедельно, в очереди сейчас стоит несколько больных.
Самое главное после оборудования — подготовка специалистов. Это вопрос не одного года. Одного врача отправляли на полгода в Германию, другого — на год в Турцию. Я сам объездил соседние страны, был в клиниках Турции, Индии, Китая, России, Беларуси — там, где проводят подобные операции. Для проведения мастер-классов приглашали профессоров из Минска. На первых порах к нам приезжала огромная команда в составе хирургов, анестезиологов, реаниматологов, ассистентов, врача-лаборанта, нефролога, операционной сестры.
Провели на нашей базе 16 совместных операций по пересадке почек. А потом они сказали, что теперь мы сами можем работать, вручили сертификат, который позже мы подтвердили в Турции. Сегодня у нас работает хорошо подготовленная команда (около 20 специалистов).
— Какие есть проблемы?
— Самый большой вопрос, который пока не решается, — типирование по тканевой совместимости донора и реципиента. Для республики хватило бы одной такой лаборатории, для этого необходимо $400-450 тысяч. Мы вынуждены отправлять больных в Казахстан, но там перестали обследовать иностранных граждан. Заключили договор с Таджикистаном, типирование там обойдется примерно в $1 тысячу. В Алматы было, конечно, ближе и чуть дешевле.
Вторая проблема — развитие движения донорства.
Закон по трансплантологии принят в Кыргызстане в 2001 году. Он морально устарел и нуждается в доработке.
К примеру, донорство разрешается только первому поколению родственников (мама, папа, брат, сестра). В Таджикистане, Турции — до пяти поколений. Если бы у нас разрешили хотя бы три-четыре поколения, то движение донорства расширилось бы.
— Что делают больные, когда не могут подобрать донора?
— К сожалению, тут мы разводим руками. Но у кого есть возможность, те выезжают за границу.
— Появляются ли какие-то ограничения в жизни человека, ставшего донором?
— Если состояние организма хорошее, то и с одной почкой очень долго и полноценно живут. Донора и реципиента мы тщательно обследуем перед операцией. Если есть предпосылки к заболеванию или риски, зачем и второго человека делать больным?
— У нас происходит много автоаварий, в которых гибнут люди. Почему не развиваем трупное донорство?
— Этот вопрос мы обсуждали и с религиозными лидерами. В Таджикистане, Узбекистане, Иране, Турции, Беларуси — везде разрешено гетеродонорство. Надо этот механизм тоже рассмотреть в законе. Врачи только за. Если человек умирает, но его почки нормальные, их родственники готовы пожертвовать орган с благотворительной целью, то почему бы нет.
Но для этого необходимо создать банк органов, электронную базу данных, чтобы могли сразу подобрать совместимого реципиента, знать более подробную историю болезни больного на гемодиализе. Это очень трудоемкая процедура. Однако в будущем это надо делать.
— Не первый год в парламенте рассматривают законопроект, разрешающий трансплантацию органов частным центрам. Как вы относитесь к этой идее?
— Думаю, пока надо от этого воздержаться, мы не готовы. Чтобы не возникли те же проблемы, что и в Казахстане. Там, кстати, было много центров по пересадке органов, сейчас идет реформа, оставляют три-четыре государственных медучреждения.
Социальная ситуация в нашей стране может подтолкнуть к продаже органов.
Директор НЦОМиД Камчибек Узакбаев
Хотя я всегда за альтернативное развитие службы: конкуренция дает толчок. В перспективе все возможно, если наладить четкий контроль. Но пока нам надо развивать трансплантологию в государственных клиниках.
— Сколько стоит трансплантация почки в НЦОМиД?
— $7 тысяч, включая все обследования, пребывание в больнице, медикаменты на два месяца. 95 процентов средств идут на лекарства пациенту. Это значительно дешевле, чем за рубежом.
— Какие у вас планы на ближайшее время?
— Летом 2020 года нам обещают сдать под ключ новый трехэтажный корпус. Стройка идет на средства благотворительной компании «Ас-Сафа» из Кувейта. Один этаж будет отведен под отделение трансплантологии. Сейчас ведем переговоры, чтобы они помогли оснастить и лабораторию по типированию тканей. Необходимый перечень оборудования передали.
Готовимся начать и пересадку печени, но нужно дополнительное оборудование. Нуждающихся очень много, даже среди детей. Уже есть договоренность с заграничными специалистами, которые будут проводить на первых порах мастер-классы у нас. Параллельно ведем подготовку специалистов, разрабатываем клинический протокол, который должны утвердить в Минздраве. Это тоже трудоемкий процесс.
Пересадка печени и технически сложнее, и послеоперационный период требует особой, тщательной подготовки. От этого зависит человеческая жизнь. Мы не имеем права рисковать даже на 0,001 процента.
