В Кыргызстане много разных экспертов, причем буквально во всех областях. Они охотно раздают оценки происходящим событиям - начиная от внесения изменений в Конституцию и заканчивая комментариями о траектории миграции ушастой совы.
Причем их мнение, как показывает практика, не зависит от личных убеждений и не претендует на объективность.
ИА «24.kg» представляет цитаты главных певчих сегодняшнего дня во славу референдума по внесению изменений в Конституцию.
Если сравнить их речи с выступлениями 2007 года - также в канун плебисцита по Основному закону, можно заметить: меняются лишь произносимые имена авторов грандиозной затеи, оценки же остаются прежними.
Марат Казакпаев, политолог
2007 год. Президент (Курманбек Бакиев - прим. ИА «24.kg») поднял актуальную проблему реформирования Конституции. Изменения эти нужны. Нужна профессионализация кадров, систему госуправления необходимо укреплять, чтобы можно было потом проводить экономические и социальные реформы.
2016 год. Президент (Алмазбек Атамбаев. - Прим. ИА «24.kg») правильно сделал, что решил поменять Конституцию. Лично я за поправки. Почему? Потому что они нужны прежде всего для модернизации системы госуправления, для усиления роли правительства. И не надо бояться, что они могут привести к узурпации власти. Президент же сто раз говорил, что он не сохранит за собой рычаги влияния. В 2017 году он действительно уйдет.
Бакыт Бакетаев, политолог
2007 год. Как оппозиционеры докажут, что предлагаемые поправки в Конституцию нелегитимны? Если есть факты, пусть докажут. В действительности, если соберутся два юриста, то возникает три разных мнения. Оппозиция должна сесть с властью за стол и прийти к единому мнению. От конфронтации двух лагерей пострадает только народ.
2016 год. Внесение поправок в Конституцию продвигает Кыргызстан к истокам – к парламентаризму и системе курултая. Кыргызстану более подходит парламентская система, а благодаря предлагаемым поправкам в стране установится реальный парламентаризм. Мы такой народ, нам чужда монархия. Я считаю, что таким странам, как мы, подходит парламентская система. А таким странам, как США и Россия, уже президентская.
Токтогул Какчекеев, политолог
2007 год. Закон должен быть равным для всех, а не избирательно. Ну а если Конституция не доходит до умов наших оппозиционеров, юристов и властителей, то значит, в нашей стране она (Конституция) не работает. А раз так, значит, ее нужно поправить. И не стоит это воспринимать как трагедию.
2016 год. Когда Конституцию (редакция 2010 года. – Прим. ИА «24.kg») публиковали, я был против. Потому что я прочитал, что в этой Конституции нас просто подкладывают под кого-то. Это могут быть международные организации, международные официальные организации, организации, имеющие международный статус международных организаций, везде они могут вмешиваться в дела суверенного Кыргызстана. И это неслучайно, эту Конституцию писали в основном неправительственные организации и оппозиционные силы и поставили государству такие серьезные препоны. Поэтому ее нужно менять.
Табылды Акеров, политолог
2007 год. Курманбека Бакиева – так же, как и в свое время Аскара Акаева - погубило окружение. Именно эти особы подтолкнули их к перекраиванию Конституции.
2016 год. В конституционном скандале винить нужно не власть, не президента Атамбаева, а некоторых политиков из его окружения. Окружение президента подставило Атамбаева. Они предложили президенту никчемный проект Конституции. Ему пришлось защищать проект в ходе пресс-конференции, оказавшись при этом в неловкой ситуации. Атамбаев сейчас не может пойти вперед, но и не может вернуться назад в этом вопросе.
Я выступаю против изменения Конституции до 2020 года. Количество противников растет с каждым днем. Потому что политики (да и все кыргызстанцы) знают, что революции у нас происходили после внесения изменений в Конституцию. Поэтому политики боятся накликать беду, выражают свои опасения.
Очевидно, что эксперты особо не утруждали себя попытками проанализировать, зачем власти с таким маниакальным рвением берутся перекраивать Конституцию. Свои комментарии они раздавали по принципу «партия сказала: надо, комсомол ответил: есть!»
