В парламент поступил отредактированный проект закона «О противодействии экстремизму», который инициирует МВД.
Напомним, первоначальный вариант документа раскритиковали юристы правозащитного движения «Бир дуйно Кыргызстан» и Института Медиа Полиси.
Эксперты потребовали отозвать скандальный проект и доработать. В МВД согласились учесть замечания.
Однако и в обновленной редакции обнаружились опасные для журналистов нормы.
Поле для маневров
В целом разработчики учли требования медиаэкспертов и исключили из документа размытые и непонятные формулировки: «экстремизм» и «идеология экстремизма». Конкретизировали понятие «экстремистская деятельность».
Взамен появились другие, не менее тревожные статьи.
Юрист Нурбек Сыдыков назвал 24.kg положения, которые настораживают. В статье 7 проекта закона предлагается создать межведомственную комиссию по противодействию экстремистской деятельности. Однако не ясен ее состав и будут ли в него входить представители общественности.
«Не прописана периодичность заседаний и функции. Указано, что комиссия будет консультативно-совещательным органом. Но тут же говорится, что исполнение ее решений контролирует МВД», — отмечает противоречия Нурбек Сыдыков.
В части 3 статьи 15 законопроекта указано, что «для установления судом признаков экстремистской деятельности
в информационных материалах требуется заключение экспертизы, проведенной экспертной организацией либо вне экспертной организации».
Вопрос к авторам из МВД: что означает «вне экспертная организация»? Только специалисты могут проводить экспертизу.
Поэтому юристы предложили вычеркнуть спорный абзац. Смущает их также положение о вынесении предостережения.
«В статье 17 предусмотрено, что «в случае отказа в возбуждении уголовного дела в отношении физического лица уполномоченный государственный орган по противодействию экстремистской деятельности выносит ему письменное предостережение и проводит профилактические беседы о недопустимости таких действий, что может порождать злоупотребления». Как минимум такие беседы должны проводиться исключительно в присутствии адвоката и протоколироваться соответствующим образом», — пояснил Нурбек Сыдыков.
В документе отмечается, что на исполнение предостережения отводится не более 10 дней. В прежнем варианте было всего три дня. За получателем оставили право обжаловать предостережение в суде.
Норму о том, что «в случае обнаружения элементов экстремизма в публикации того или иного СМИ его деятельность будет прекращена», разработчики изменили.
Теперь она звучит так: «в случае, если в установленный срок не приняты меры по устранению допущенных нарушений, либо повторно в течение года выявлены новые факты распространения экстремистских материалов (либо свидетельствующие о наличии признаков экстремистской деятельности), вопрос о прекращении деятельности СМИ подлежит рассмотрению судом».
Исковое заявление вносит прокуратура. При этом МВД оставляет за собой право по решению суда изымать всю продукцию СМИ, где содержатся материалы экстремистской направленности, для последующего уничтожения на всех носителях и информационных ресурсах.
Но юристов не устраивает такая формулировка. В электронном медиа можно убрать спорную публикацию кликом мышки. Для этого не требуется «чистить» всю ленту.
Что ж касается печатного издания, то ликвидировать весь тираж можно только решением суда.
Между тем
Эксперты напомнили: только суд вправе признать тот или иной материал экстремистским. В МВД с такой позицией согласились.
Но чиновники расширили перечень. Что может попасть под экстремистскую деятельность:
- насильственный захват власти;
- публичные призывы к насильственному захвату власти;
- сепаратистская деятельность;
- вооруженный мятеж;
- возбуждение расовой, этнической, национальной, религиозной или межрегиональной вражды (розни);
- создание экстремистской организации и участие в ее деятельности;
- финансирование экстремистской организации или экстремистской деятельности;
- изготовление, распространение экстремистских материалов;
- использование атрибутики и символики экстремистской организации.
Однако не указано, какими критериями должны оцениваться публикации в СМИ. Если в отдельно взятой статье содержится критика действий или, скорее, бездействия властей, требования отставки того или иного высокопоставленного чиновника, будет ли она считаться экстремистской?
В МВД парировали: решение за экспертами. Они определят, есть ли в материале элементы экстремизма, к примеру призывы к свержению. Но тут же возникает другая проблема — некомпетентность привлеченных гособвинением лингвистов. К тому же чаще всего вопросы перед экспертами ставятся неверно. В итоге получаем неправильные выводы не в пользу тех, кто высказывался, а в пользу обвинения.
Такая однобокость приводит к несправедливым решениям.
Юрист Надежда Алишева подтвердила: заключения госэкспертов, как правило, носят обвинительный уклон и суд не просто принимает во внимание такой результат от приглашенных государством лингвистов, а опирается на него как на единственное доказательство, отклоняя ходатайства о проведении альтернативной экспертизы.
Естественно, решение, принятое на основе экспертного мнения, устраивавшего со всех сторон прокурора, не может приниматься журналистским сообществом как объективное.
Но учтут ли беспокойство медиапредставителей депутаты, когда будут рассматривать резонансный документ? Сомнительно. Как показывает практика, народные избранники, даже оппонирующие власти, при голосовании всегда поддерживают спущенные «сверху» инициативы. Против они могут выступать, только если это касается их личных интересов.
