Сегодня Всемирный день театра. Праздник учрежден в 1961 году по инициативе делегатов IX конгресса Международного института театра при ЮНЕСКО. Кыргызстанские театры, а также театральные студии и кружки не перестают удивлять зрителей премьерами. В канун праздника респонденты ИА «24.kg» рассуждали на тему, что они хотели бы поставить на сцене в качестве режиссера и какую роль сыграть как актеры, будь у них такая возможность.
Денис Бердаков, политолог:
- Как режиссер я поставил бы спектакль «День выборов», популярный в московских театрах. Мне нравятся политические технологии, которые показаны там. Зрители видят, какой абсурд творится в предвыборных штабах и как можно проиграть или победить от одной сумасшедшей идеи или стечения обстоятельств. Там сжато все. В жизни мы потребляем технологии: читаем чьи-то тексты, смотрим фильмы, постановочные митинги. Но в разы интереснее посмотреть на это изнутри, показать весь абсурд предвыборной гонки глазами политтехнологов. И атмосферу жадности, предательства, царящую во властных кругах. Сколько раз наблюдал, как вроде бы неглупые люди, богатые и брутальные, при запахе власти и при потенциальной возможности стать депутатом начинают врать, лебезить, нелепо выглядеть. Это смешно и одновременно поучительно. Хотелось бы представить свое видение такого спектакля, возможно, с отечественными реалиями.
А как актеру мне интересно было бы воплотиться в Коровьева-Фагота из «Мастера и Маргариты». Мне близок его образ. Он кажется комиком, гаером-весельчаком, но на самом деле циник, который шутит жестко, чтобы показать людям самих себя, словно в зеркале.
Мария Надточий, художник:
- В качестве режиссера мне бы хотелось поставить веселый спектакль о жизни современных кыргызов, сделав акцент на устойчивые речевые обороты - клише, пословицы и поговорки. И осуществить синхронный перевод на разные языки обязательно. Это было бы познавательно и интересно многим. Игра на сцене не совсем мое, хотя могла бы сыграть в маске в новогоднем перфомансе.
Меня беспокоит, что театры сейчас не в лучшем виде. Люди их обходят стороной, а сами храмы Мельпомены напоминают останки истории, хотя у них масса полезных общественных функций. Русский театр драмы архитектурно стал уродцем.
Руслан Саскеев, музыкальный директор телеканала:
- Как режиссер поставил бы кучу анимешных, мультяшных, 3D-световых (можно и оперных) и прочих аттракционов по мотивам произведений классиков, современников в литературе и мультипликации (представьте себе ремейк на «Пластилиновую ворону» Татарского, выполненный в балете или что-либо по Виктору Пелевину). Но так как я в театре ни бум-бум, а всего лишь благодарный зритель, почитающий таланты отечественных театральных ремесленников (Кетовой, Амираева, Козукеева и других), то мои рассуждения - это всего лишь абстракция.
Актером театра я себя не представляю. Но если бы у нас ставили ремейк на мультфильм Татарского «Шел прошлогодний снег» в стиле ambient, то я бы взял на себя голос автора. Вообще в театре я мог бы сыграть роль Спанчбоба или Панду из мультфильмов.
Михаил Пахомов, журналист:
- Сыграл бы Христа либо звезду рок-н-ролла, никак ни меньше. Но не одновременно. А срежиссировать круто было бы такой очень длинный спектакль, с глупым началом и нелепым концом. Без всякой завязки, развития сюжета, кульминации и логического завершения. Главный герой ходил бы на скучную работу, влюблялся в каких-нибудь равнодушных женщин, навещал бы по выходным бездарных детей от прошлого брака, старился бы понемногу, потом заболел и умер. Никакой логики и никакой интриги. В зале бы все зевали, а потом ушли в буфет, зато все было бы как в жизни. Получится, что срежиссировал бы жизнь.
Джулия Кудайберген, PR-специалист:
- Как режиссер я поставила бы спектакль по произведению Альбера Камю «Посторонний». Философия писателя привлекает смелостью, экстравагантностью, вызовом, она пленяет своей неординарностью, абсурдностью, но в то же время очень ярко и честно отражает и обнажает суть вещей. В этом произведении все абсурдно: начиная от внутреннего мира главного героя, его мыслей, отсутствия каких-либо стремлений, амбиций, желаний, эмоций, чувств и даже мотива убийства, которое он совершил, заканчивая обществом, которое его окружает. Абсурд в том, что люди судят о главном герое как о безнравственном, жестоком, беспринципном человеке только потому, что он не вписывается в рамки тех ценностей и стереотипов, в которых живет все большинство. Главного героя приговаривают к смертной казни не за убийство, а за то, что он пренебрегает общепринятыми нормами поведения и ценностями: не плачет на похоронах матери, не верит в Бога. Его судят за равнодушие. Если человек не похож на большинство, значит, он «неправильный», «ненормальный», «посторонний». Произведение, написанное более 70 лет назад, остается актуальным и в наши дни.
В качестве актрисы пока не знаю, что хотела бы сыграть.
Владимир Михайлов (Лидский), писатель:
- Приходилось и ставить, и играть. Когда я учился в театральной студии, одной из моих любимых этюдных ролей был Хлестаков в гоголевском «Ревизоре». У меня был авангардистский костюм с ленточками на рукавах, и когда я с чувством произносил «Лабардан!», а это, между прочим, такая особо завяленная треска, то в руках у меня в качестве иллюстрации был вырезанный из хлебной корки силуэт рыбы. Потом я ставил еще этюд по «Ромео и Джульетте» и играл в нем Меркуцио. Тоже была довольно авангардная постановка: костюмы я сделал из мешков, а в сцене ссоры с Тибальдом мы размахивали перочинными ножами. И бедному Ромео кто-то из нас неосторожно порезал руку. Вот когда не думаешь о технике безопасности, тогда и случается такое… А сегодня я с удовольствием поставил бы какую-нибудь из собственных пьес, их у меня уже двенадцать…
Жамбы Джусубалиева, публицист:
- Неудобно признаваться накануне праздника, что в театр я давно не хожу либо очень редко… Скорее, из-за боязни разочарования. Мне кажется, что искусство театра - из всех наиболее чувствительное к фальши, и настолько оно деликатное и хрупкое, что любое малейшее «непопадание» режиссера или актеров в игре, в выборе актеров, в костюмах, в мизансцене, даже в освещении моментально приводит к фальши, к низведению на нет всей постановки, а следовательно - к разочарованию. Неизбежно думаешь: а чего я тут сижу? Но если есть это «попадание», то, как говорится, цены нет такой постановке, пьеса магически действует на тебя! Хороший театр, прежде всего, начинается с хорошей глубокой литературы и мощной, талантливой игры актеров. Раньше этого было достаточно. Сейчас зритель понимает, что настоящий творец магии - это постановщик, режиссер. У нас в Кыргызстане есть таланты, самородки, такие, как Нурлан Асанбеков, есть и другие, я слышала, очень хочу познакомиться с их творчеством! А сама? Наверное, у меня вкус классический… Хотела бы поставить «Дон Кихота» Сервантеса, но не как чудака его выставлять. На самом деле это трагическая вещь. «В ожидании Годо» Беккета тоже можно ставить по-разному. А сыграть? Затрудняюсь сказать, давайте я лучше останусь режиссером. С праздником вас всех – Всемирным днем театра!
Абибилла Пазылов, литератор:
- Иногда, но очень редко думаю о театральных постановках по собственным драматическим произведениям. Нет-нет да и приходит в голову подобная «шальная» мысль. Однако, увидев, какие спектакли поставили по мотивам моих пьес и переводов такие режиссеры, как Замира Аклаева, Алмаз Сарлыкбеков, Барзу Абдураззаков, Нурлан Абдыкадыров, окончательно и бесповоротно понял, что это не моя работа. Сыграть как актер на сцене? Об этом даже не мечтаю. Актеры - люди особого дарования. Им по-хорошему завидую и считаю их самыми смелыми людьми на свете.
