Сегодняшний герой ИА «24.kg» - ветеран погранвойск и КГБ Евгений Меркулов. Он отдал защите Родины свои лучшие годы. Судьба не раз проверяла его на прочность, но он не сдался. Не успокаивается и в зрелости, рассказывая молодым кыргызстанцам об азах военной подготовки.
Знание - сила
«Родился я в 1938 году в Оренбургской области России, - говорит Евгений Евдокимович. - Рос без отца. Он прошел финскую войну, затем сражался с немцами и погиб в 1943-м.
С началом войны нашу семью эвакуировали в Казахстан, а в середине 1940-х мы перебрались на Урал. Жили бедно, из-за чего я пошел в школу на год позже положенного. Всегда стремился к знаниям и учился превосходно. Рассчитывал поступить в вуз, но не успел. В 1957 году меня забрали в армию в Вильнюс.
За 11 месяцев окончил школу сержантского состава КГБ и стал командиром отделения ротных пулеметчиков. Дают пулемет весом 12 килограммов и две коробки с патронами по 9,6 кг каждая - и вперед!
Попал в подразделение спецназа, которое боролось с бандитизмом и националистическим подпольем. Мы зачищали бункеры, где прятались бандеровцы, ульманисовцы и власовцы.
Нами командовали офицеры, которые были на войне и брали Берлин. Мы их очень уважали, а они к нам относились жестко, считая: чем жестче, тем лучше. Каждую неделю мы участвовали в марш-бросках на 25 километров с боевой стрельбой. Сутками находились на заданиях, могли не спать и не есть. Но никто не умер и плохим словом командиров не вспоминал. Они сделали нас крепкими физически и морально.
В 1959 году меня отправили в Алма-Ату в высшее пограничное командное училище. Для меня, уже имеющего багаж знаний, учеба показалась семечками. И это мне навредило. Начал конфликтовать с замполитом. Усвоил правило: «Тебе повезет в работе, когда заходишь к начальнику со своим мнением, а выходишь - с его». Впрочем, редко ему следовал.
В 1963 году окончил училище. Чтобы не дать мне красный диплом, по пограничной подготовке, которую я знал лучше всего, мне поставили четверку».
Выбор есть всегда
«Председатель выпускной комиссии предложил выбрать место дальнейшей службы: Выборг или Киевскую оперативную группу, являвшуюся трамплином для успешной карьеры. А я возьми да ляпни: «Я, товарищ генерал, желаю поехать в Туркмению!». Показалось, он потерял дар речи. Потому что Туркмения была для офицеров своеобразным местом наказания - условия невыносимые, жарко. Но там служил мой наставник, капитан Бизяев, к которому я хотел попасть.
До 1968 года я служил на одном из самых опасных горных участков. Стрелять по мне никому не пришлось. Мне, к счастью, тоже. Но задерживать нарушителей границы приходилось частенько. Если в течение суток мог четыре часа поспать, считал себя счастливым человеком. Работал на износ. Романтика пограничной службы, о которой много говорят, совсем не ощущалась. Не каждый бы такое выдержал.
Как-то звонит руководство: «Один из пограничных знаков поврежден представителями сопредельного государства. Надо разобраться!» Беру толкового сержанта и иду на место. Участок горный, и добраться туда можно только по линии госграницы. Шаг в сторону – и ты уже на иранской территории.
Стоит наш пограничный знак, а рядом пост иранский. Линия границы заворачивает из-за угла. Вдруг иранцы видят, что в их сторону будто бы с тыла двигаются советские служивые. Решив, что мы пришли по их души, они убежали.
Возвращаюсь на заставу, а начальник как давай браниться: «Тебя ведь могли застрелить!» Я говорю: «Мне дали приказ, я выполнил его и вернулся. Какие вопросы?» - вспоминает Евгений Меркулов.
Забайкальская «ссылка»
«Потом начались Даманские события, и относительно молодых служивых отправили на китайский участок границы. На дворе март. В Туркмении уже трава в человеческий рост. А в Забайкалье, где я оказался, морозы. Думал, кончусь», - рассказывает ветеран.
«В зону кровопролития не попал - служил на реке Аргунь в должности контрпропагандиста. На одном берегу советский населенный пункт, а на другом - китайский. Выходит китаец на берег реки, разворачивается в нашу сторону, снимает брюки и срам свой показывает. И так несколько раз. Неприятно! Мы нарисовали большой портрет Мао Цзэдуна и вынесли на берег. Сразу прекратилось.
Я выучил свой маршрут так, что мог пройти его с закрытыми глазами. Идешь по дозорной тропе и видишь, как тебя держат на мушке. Думаешь: выстрелит или нет? И так 15 лет. С начальством я не дружил и, грешным делом, сравнивал себя с декабристами, которых отправляли на каторгу.
Помню, в СССР учредили орден «За службу Родине в Вооруженных силах». Мы были уверены, что нас, офицеров-сверхсрочников, столько лет отдавших службе в тяжелых условиях, обязательно наградят. Ничего подобного. Когда приехал генерал армии, я спросил, почему нам ее не вручили. Тот был недоволен, и мне пришлось иметь дело с особым отделом.
В 1982 году почувствовал, что вот-вот отдам концы - стали отниматься ноги. Врачи сказали: «Если отсюда не уедешь, через год твои «костыли» придется ампутировать», - говорит Евгений Меркулов.
Добро пожаловать в Кыргызстан!
«И я поехал в Новопокровку. Пять лет преподавал гостям из Никарагуа и Афганистана курсы по пограничной подготовке. На тот момент был подполковником и из-за своего характера никак не мог добиться повышения. Хотя многие ровесники уже были генералами.
В 1987 году уволился из Вооруженных сил и стал военруком в одной из фрунзенских школ. Считал, что продолжаю службу. Получал от этого дела огромное удовольствие и молодел. Лишь в 1992-м за заслуги в деле допризывной подготовки (ДП) молодежи получил звание полковника.
В середине 1990-х многих школьных военруков сократили. А тут Баткенские события. Молодые ребята надели военную форму, не имея никакой, даже начальной военной подготовки. Они стали пушечным мясом. И тогда власти вернули ДП.
Положение для военруков, разработанное в советское время, было конкретным и самодостаточным. Преподаватель ДП должен прибывать на занятия в военной форме. Была целая глава, определявшая порядок подбора военруков и оплаты их труда. Выпускники, не освоившие ДП, к экзаменам не допускались (это подстегивало ребят к лучшей учебе). Однако в 2004 году эти пункты исключили. Состав военруков уже не так силен, как раньше. Зато многие гордятся должностью.
Я вел этот предмет 23 года. В 2010 году среди учеников нашей школы проводили тестирование, какой предмет они любят больше всего. Те ответили: ДП. Мне было приятно, но я уволился. Не смог терпеть, когда штатские начали учить меня основам педагогики и правилам проведения ДП.
У меня 22 различные награды. Самая дорогая сердцу – «Ветеран пограничных войск СНГ». На оборотной стороне надпись: «Граница – моя жизнь». В нашей стране ее имеют около 15 человек», - говорит ветеран.
Мирная миссия
«Социальное положение ветеранов-силовиков в Кыргызстане самое худшее среди всех стран бывшего Советского Союза. Когда я уволился из погранвойск в 1987 году, моя пенсия составляла $422. В 1990-е годы она опустилась до $19. Много лет пытаюсь добиться от государства выплаты пайковых и восстановления должного уровня пенсии. В суде мне отказывают без объяснения причин.
В конце 2015-го пригласили вернуться в школу. Недавно мы с учениками отметили годовщину вывода советских войск из Афганистана. За свой счет я обустроил в кабинете тир, и мы хорошо постреляли. В честь Дня защитника Отечества организую первенство по стрельбе среди учащихся старших классов. Ход урока прорабатываю во сне и лекции читаю по памяти. Многим воспитанникам это импонирует.
Мальчишки нынче не такие, как раньше. Все хуже идут на контакт. Хулиганистые встречались всегда, но знали меру. А сегодня многие пользуются положением родителей, работающих в правительстве или, например, помощником депутата. Все учителя таких детей боятся как огня, но я им говорю: «Заслуги родителей – не ваши. Сначала отучитесь, добейтесь высокого положения самостоятельно. А потом командуйте».
Нужно, чтобы у школьников было понимание Родины, патриотизма, интернационализма. Виноваты не дети, а старшее поколение, прекратившее формировать в них эти светлые чувства», - считает Евгений Меркулов.
