То, что война в Украине поменяет расстановку сил в мире, затронув и страны Центральной Азии, было очевидно сразу.
Экспертов волновало больше, кто из ведущих геополитических игроков может занять место России, очевидно слабеющей из-за вооруженного противостояния и беспрецедентных санкций.
Впрочем, спустя полтора года с начала боевых действий в Украине стало понятно — в Центральной Азии РФ остается доминирующей.
Однако этот аспект, как считают аналитики, не означает, что Китай и дальше будет стоять в стороне. Напротив, проведя саммит в Сиане, Пекин продемонстрировал, что готов использовать шанс и потеснить Москву, но пока выжидает.
Не все так, как кажется
Однако КНР не намерена по примеру России превращаться в гегемона в регионе. В Центральной Азии Москва и Пекин традиционно выступают как партнеры. По многим вопросам их позиции совпадают.
Кроме того, Китай заинтересован в том, чтобы ЕАЭС в существующем ныне формате не разрушался. Пекину достаточно соглашений о свободной торговле с РФ, которая принимает условия, поскольку не может конкурировать с китайскими рынком, технологиями и деньгами.
Эксперт Тамерлан Ибраимов напомнил, что геополитический ландшафт изменился, и КНР, ранее всегда занимавшая в Центральной Азии нишу экономического сотрудничества, будет расширять диапазон.
«В перспективе углубление связей в области культуры, образования, безопасности. Этот процесс идет не мгновенно, да и Россия сразу резко уходить не собирается. Однако рост амбиций и влияния Китая на фоне постепенного снижения роли РФ уже просматривается. Но я не думаю, что Россия сейчас пойдет на какую-то конфронтацию с КНР. Она не в том положении. Китай также вряд ли будет резко обострять отношения с РФ из-за нашего региона», — отметил он.
Скорее всего, процесс изменения роли России и Китая в Центральной Азии будет проходить относительно медленно. Все, прежде всего РФ, будут делать вид, что ничего особенного не происходит.
Тамерлан Ибраимов
Пока создается видимость компромисса, товарооборот КНР с регионом растет. Только за прошлый год он достиг рекордных $70,2 миллиарда (с Россией — $42 миллиарда). Лидером из стран Центральной Азии стал Казахстан — на него в 2022-м пришлось $31,1 миллиарда товарооборота.
Как отмечают экономические аналитики, скачок произошел за счет экспорта центральноазиатских сырьевых товаров.
Политолог Наргиза Мураталиева подчеркивает, что эти показатели еще раз подтверждают — Пекину нет необходимости грубо выталкивать РФ.
«Россия и Китай стремятся поддерживать свои геополитические интересы в Центральной Азии, чтобы снизить влияние других внешних акторов в регионе. Это и общее видение угроз и вызовов в сфере безопасности, а значит, и роли региона в вопросах безопасности. Кроме этого, резкая смена гегемона чревата конфликтами», — считает она.
КНР пока не видит необходимости в установлении институциональных структур в области обеспечения региональной безопасности в Центральной Азии. Китай не обладает теми преимуществами в плане единой истории и русскоязычного пространства, чтобы заменить РФ.
Наргиза Мураталиева
Она тоже считает, что с началом войны в Украине в Центральноазиатском регионе был запущен процесс переосмысления проектов и связей с Россией, и не всегда в пользу последней.
Западные санкции немало способствуют диверсификации внешней политики государств ЦА. По этой причине президенты стран региона стали больше присматриваться к возможностям сотрудничества с КНР. С Китаем проще договариваться и торговать. Еще один плюс — он не пытается вовлечь государства региона в институализированные организации, а формат С5+1 оказался успешным и результативным.
При этом эксперты предупреждают: общий тезис об ослаблении влияния РФ в Центральной Азии вводит в заблуждение.
Сосед не возражает
Причина проста: Россия для политических элит региона — пример выстраивания модели авторитарной стабильности. Правда, мятеж основателя ЧВК «Вагнер» Евгения Пригожина и хаотичная реакция на него российского руководства вместе с неуклюжими попытками российской пропаганды объяснить и оправдать его действия несколько подпортили реноме Кремля.
Чтобы закрепить свои позиции, власти в Казахстане, Кыргызстане и Узбекистане ввели в действие или начали активно лоббировать ограничительные законы, напоминающие российские прототипы. Они направлены на дискредитацию представителей ЛГБТК+, ужесточение контроля над независимыми СМИ и неправительственными организациями.
«Россия пока остается одним из ключевых экономических партнеров стран Центральной Азии, однако тот же Китай, обладая в разы более мощной экономикой, быстро подвигает ее и занимает лидирующие позиции по целому ряду направлений. Если же учесть, что РФ ввязалась в тяжелую и малоперспективную для нее войну, можно с большой долей уверенности предполагать, что она будет постепенно терять влияние в ЦА не только в экономике, но и в других сферах деятельности, таких, например, как безопасность и госуправление», — полагает Тамерлан Ибраимов.
С таким утверждением не согласен сотрудник Берлинского центра Карнеги Темур Умаров. Он, напротив, убежден: что касается региональной безопасности, то китайские и российские интересы дополняют друг друга.
Главный приоритет для обеих стран — сохранение нынешних режимов в Центральной Азии и недопущение проникновения Запада, прежде всего США.
Поэтому Пекин заинтересован в том, чтобы Россия не была вытеснена на второй план. Участие Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана в блоке ОДКБ пока не смущает, как и присутствие в КР и РТ российских военных баз. Наши государства совместно с РФ используют единую региональную систему противовоздушной обороны.
Даже Узбекистан и Туркменистан, хотя и не являются членами ОДКБ, заключили в свое время двусторонние соглашения с Россией. Условия ограничивают Ташкент и Ашхабад, не позволяя расширять свои связи в области безопасности с другими странами.
«Поэтому Китай не будет выдавливать Россию из Центральной Азии. Пекин умеет выдерживать паузу и не пускается в бессмысленные авантюры. Может показаться, что правительство КНР реагирует медленно, но в данной ситуации с РФ это, скорее, здравый смысл, чем безынициативность», — говорит политолог Эмиль Джураев.
Выход есть
Единственный путь для государств Центральной Азии превратиться из объектов влияния в самостоятельные субъекты внешней политики — это усилить интеграцию друг с другом и создать союз, который мог бы выступать в качестве геополитического игрока. Тогда со странами региона будут разговаривать как с партнерами, а не как с сателлитами.
Нынешнее положение России на мировой арене уже создает большое количество экономических, финансовых и социальных проблем для региона. Это осознают как в Астане, так и в Ташкенте, Бишкеке, Душанбе и Ашхабаде.
«Поэтому более тесное взаимодействие в рамках Организации тюркских государств также может ускорить региональную кооперацию стран Центральной Азии, чтобы не застрять в сырьевой периферийной зоне мировых экономических процессов», — отметил казахстанский политолог Досым Сатпаев.
Роль ядра этой кооперации он отводит Казахстану и Узбекистану, которые могли бы стать аналогом Германии и Франции для Евросоюза.
