Говорить о том, что в Кыргызстане прекратились нападки на свободу слова, к сожалению, не приходится. Согласно данным международной организации «Репортеры без границ», по итогам 2022 года страна оказалась на 72-м месте.
Во Всемирном докладе правозащитной организации Human Rights Watch говорится, что в 2023-м ситуация с правами и свободами человека в КР стремительно ухудшается. Власти ведут целенаправленное наступление на активистов и независимые СМИ.
Еще в 2019 году на вопрос, есть ли в Кыргызстане цензура, ответ был отрицательным, но сейчас большинство журналистов и экспертов скажет «да».
Цензура vs свобода
Политологи указывают на то, что сама по себе цензура как антипод свободе слова и выражения мысли — очень широкое понятие, у которого много определений, и они сильно меняются в зависимости от времени и места. В качестве примера можно привести трактовки в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, Большой Советской энциклопедии, в русской и английской версиях «Википедии».
Более или менее все сходятся в том, что цензура неотделима от любой власти и проявляется в ограничении, запрете, подавлении или влиянии на свободу слова.
В узком юридическом смысле под цензурой подразумевается государственное регулирование.
О том, что цензура не допускается, говорится в статье 10 Конституции Кыргызстана. Никто не имеет права закрывать выставки, снимать с проката киноленты, изымать из репертуара спектакли, требовать от журналистов, чтобы писали по спущенным сверху лекалам.
Однако на практике все иначе. Вот один из примеров. В марте кабинет министров утвердил положение «О порядке отнесения аудиовизуальных произведений к категории порнографических и иных запрещенных видов результатов творческой деятельности». Оно обязует каждого творческого человека представлять в государственный киноцентр «Кыргызтасмасы» аудиовизуальные произведения для получения государственного удостоверения на прокат и показ.
Юристы правовой клиники «Адилет», «Бир Дуйно Кыргызстан» и Института медиа полиси раскритиковали документ, заявив, что его нормы не просто противоречат Конституции, международно-правовым документам по защите прав человека, но и вводят цензуру.
Свое недовольство высказали и культурологи. Они напомнили, что любая персональная работа — выставка, фильм, постановка — это прежде всего взгляд автора на волнующую его проблему.
Зрители за тем и приходят, чтобы познакомиться с альтернативным мнением, а потом уже решить для себя, соглашаться или нет. Это и есть свобода.
«Другое дело — спектакли и выставки проходят в государственных учреждениях, и государство имеет право запрещать неугодные ему мероприятия. Так происходит и в США. Надо делать частные выставки, спектакли в частных помещениях и на частные деньги. Их государство не имеет право запрещать. Я либерал и считаю, что запрещать что-либо, особенно в области искусства, недопустимо. Но у собственника тоже есть права», — говорит член Союза художников, заслуженный деятель культуры КР Гамал Боконбаев.
Запретных выставок и тематики не должно быть. Если закрывать выставки, запрещать спектакли, которые вызывают у некоторых зрителей отрицательные эмоции, то нужно запретить носить мини, смотреть американские фильмы и болеть за европейский футбол.
Гамал Боконбаев
По его словам, право на выражение своего взгляда должно быть. Это один из столпов демократии.
Не все так однозначно
Искусствовед Чолпон Тентиева считает, что в Кыргызстане нет жесткой цензуры. По ее словам, искусство, к примеру, у нас достаточно свободное и есть перспективы. Но у творческих людей должно быть понимание, что своими произведениями, будь то полотна, сценические постановки или кино, они не должны нарушать права целых сообществ.
«Пока в плане выражения наше искусство достаточно однобоко. Я не могу сказать, что сейчас в сфере культуры действуют какие-то жесткие ограничения», — добавила эксперт.
Иногда некоторые авторы стремятся просто шокировать публику, забывая о том, что искусство должно прежде всего учить думать.
Чолпон Тентиева
Она напомнила также и о том, что бытовое значение слова «цензура» приобрело в последнее время совсем другой оттенок.
Цензуру стали понимать гораздо шире, относя к цензорам не только власть. Например, цензура в соцсетях, когда модераторы сами решают, что можно публиковать, а что нельзя. Но здесь мы не говорим об угрозе свободе слова и выражения мнения, полагая, что владельцы площадок вправе решать, что можно постить, а какая тематика под запретом.
При этом некоторые аналитики подчеркивают, что в демократических обществах, где доминирует свобода, цензура политически невыгодна и долго не живет.
Исследовательница Маргарет Робертс, описывая теорию цензуры, утверждает, что это не так. По ее мнению, чиновники заинтересованы в контроле за информацией, особенно за негативной, вне зависимости от режима.
Но если в демократических странах критика в СМИ, в частности, приводит к проигрышу на выборах или к отставкам, то автократии боятся, что граждане перестанут поддерживать режим. Поэтому замедление или полное подавление информационных потоков — это залог выживания авторитарных правительств.
Однако в современном мире ничего никому не говорить — тоже плохая стратегия. Несведущими гражданами, как показала пандемия коронавируса, управлять сложно и опасно. Оказалось непросто убедить кыргызстанцев массово вакцинироваться. Если власть информационно закрыта, ей не доверяют. Особенно в таких сугубо личных вопросах, как собственное здоровье.
Старо как мир
Есть еще один способ, чтобы направить общественный дискурс в нужное русло. Это пропаганда.
Гражданам избирательно сообщают «нужные» сведения, не забывая сглаживать острые углы и скрывать «лишнюю» информацию. Правозащитница Динара Ошурахунова напомнила, что именно пропаганда в свое время слепила из НПО и свободных СМИ «врагов», навешав на них ярлыки бузукулар (провокаторы. — Прим. 24.kg) и грантоедов.
«Чтобы мы ни говорили сейчас, наши слова не воспринимаются. Благодаря пропаганде для простых граждан мы все бузукулар», — добавила она.
Правозащитница предложила поменять формат и привлекать в качестве распространителей альтернативной картины не репортеров, а акынов. Захотят ли последние сотрудничать с оппонентами власти, транслируя их точку зрения, — вопрос пока открытый.
От противного
В XXI веке государства, особенно автократии, значительно усовершенствовали цензурный инструментарий. Причем не только со стороны госорганов. Кыргызстанцы уже познакомились с этим явлением. Значительная доля блокировок, запретов и цензурных законопроектов внедряется после обращения так называемых инициативных групп граждан.
Но не это самая серьезная угроза свободе слова. В цифровом мире, где блокировки можно обойти, а нужную информацию легко найти, развились альтернативные способы контроля — «обратная цензура». Это когда негативные сведения топятся в море фейков, отзывов, дезинформации. По схеме плана «перехват» в противовес критикам режима мобилизуют армии троллей.
Kloop и Factcheck провели расследование и показали наглядно, как работают фермы ботов. Их участники, скрывшись за фейковыми аккаунтами, писали комментарии в поддержку того или иного политика, как правило, с подмоченной репутацией. В разгар президентской гонки в декабре 2020 года «фальшивки» обслуживали претендентов, в том числе Садыра Жапарова.
Не сбавляли обороты фермы и весь 2021 год. И это понятно: тогда в Кыргызстане прошло рекордное количество избирательных кампаний, включая два референдума — по изменению формы правления и по Конституции, устанавливающей жесткую вертикаль президентской власти.
