На днях стало известно, что Кыргызстан и Таджикистан описали участок государственной границы протяженностью
В пресс-службе президента КР уточнили, что страны подписали проектное описание спорного участка границы.
Ранее также сообщалось, что за последние полтора года Кыргызстан и Таджикистан согласовали 102 километра. Неописанными остаются около
По мнению экспертов, пока территориальный вопрос не будет решен окончательно, угроза возникновения вооруженных конфликтов сохраняется, а сама приграничная зона остается «спящим» очагом нестабильности.
Худой мир лучше доброй ссоры
В апреле президент Садыр Жапаров в очередном своем интервью прокомментировал вопрос делимитации и демаркации границы с РТ.Он заявил, что сдвиги есть, но работа идет слишком медленно.
«Если обе стороны будут согласны с делимитацией, то осталось работы на месяц. К сожалению, соседи в ходе работы вдруг предлагают определить какой-то участок по карте 1924 года. Работа останавливается. Такое предложение не соответствует ни юридическим, ни моральным нормам. В 1924-м ни они, ни мы не были отдельной страной. Если обе стороны примут решение провести делимитацию на основании карты 1924 года, то надо пересмотреть все линии границы по ней», — говорил он.
По его словам, он ранее надеялся, что до мая 2023 года завершится определение линии границы с Таджикистаном. В то время стороны работали в согласии, работа шла быстрее. К сожалению, ее не завершили.
Спустя три месяца после заявления Садыра Жапарова в Баткенской области прошла встреча представителей трех сторон — глав Баткенской области Кыргызстана, Согдийской области Таджикистана и Ферганской области Узбекистана. На ней обсуждалась тема обеспечения мира и безопасности в приграничных районах. В госадминистрации региона отметили, что высказали позицию по вопросу открытия границы с Таджикистаном. Ее закрыли после масштабного вооруженного конфликта в апреле 2021 года.
Чиновники пояснили, что «в первую очередь необходимо завершить делимитацию и демаркацию границ двух стран, во-вторых, поэтапное рассмотрение вопроса открытия границы и укрепления всесторонних отношений».
Между тем радио «Озоди» (таджикская редакция «Азаттыка») со ссылкой на губернатора Согдийской области Таджикистана Раджаббоя Ахмадзоду сообщило, что он с главой Баткенской области Абдикаримом Алимбаевым «достиг договоренности о поэтапном открытии границы между двумя странами». Чиновники Баткена поспешили добавить: только после ее определения.
В Душанбе сейчас проходит седьмая в этом году встреча делегаций.
Секретарь Совбеза КР Марат Иманкулов рассказал, что на встрече Садыра Жапарова с Эмомали Рахмоном в Чолпон-Ате в начале июня кыргызская сторона сделала предложение по вопросу границ.
По его словам, есть сложные участки, по которым Кыргызстан предлагает обмен. Какие именно участки, секретарь Совбеза не сказал.
Ранее Иманкулов говорил, что во время переговоров правительственных комиссий по границе таджикская сторона заявила, что нужно использовать карты 1924-1927 годов. При этом, по его словам, «Душанбе хотел опираться на эти документы не полностью, а только на выгодных ему участках».
В позиции Таджикистана эксперты не видят ничего нового, напоминая, что кыргызско-таджикские переговоры по границам всегда были клубком противоречий и взаимоисключающих предложений. К этой взрывоопасной смеси добавляется еще и несогласованность позиций сторон при выборе карт и исторических источников, на которые следует опираться при определении линии границы.
«Внутриполитическая обстановка в обеих странах не позволяет пока этого сделать. Такая ситуация может продолжаться годами, и, скорее всего, так и будет, пока оба государства либо не пойдут на взаимное ослабление претензий, либо одна из сторон не станет существенно сильнее другой в военном и экономическом плане», — считает директор Центра политико-правовых исследований Тамерлан Ибраимов.
По его словам, приграничные конфликты вспыхивают еще и потому, что «некоторые страны проводят политику реваншизма». Возвращаются к тем историческим фактам и картам, которые им выгодны сегодня, и на этой основе пытаются перекроить современные границы, что неизменно ведет к очередной эскалации.
Это не наш метод
Ряд исследователей полагает, что территориальные споры резко повышают вероятность начала масштабного столкновения.По оценкам Джона Васкеза, 85 процентов вооруженных стычек между крупными государствами происходило именно из-за земельных разногласий. Но если изначально соседи не конфликтовали из-за территории, то и вероятность начала военных действий была крайне мала.
В современном мире есть несколько способов, как можно разрешить территориальные споры, не прибегая к войнам.
Например, обратиться в Международный суд ООН. Но исследовательницы Эмилия Джастина Пауэлл и Криста Виганд, проанализировав случаи мирного разрешения территориальных споров с 1985 по 2006 год, утверждают, что это не всегда срабатывает. Чаще стороны никак не могут прийти к консенсусу, и конфликт переходит в стадию замороженного.
Есть и радикальный способ, как не допустить войн за территории, — пересмотреть саму идею суверенитета и заменить его совместными формами осуществления власти. Но на это, как правило, никто никогда и ни при каких условиях не соглашается.
Поэтому во многих случаях оставить спор «замороженным» выгоднее. Причем как для сторон конфликта, так и международного сообщества.
Иногда государства могут договориться самостоятельно. Так происходит, когда правительства действительно заинтересованы в решении проблем, а не в конфронтации.
Разговаривайте
Руководитель отдела Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин отметил, что по обе стороны баткенского рубежа понимают — силой приграничный вопрос не решить. Просто потому, что сил не хватит. Придется искать точки соприкосновения по ключевым позициям.«Но оперативно разрешить проблему тому же Кыргызстану, к примеру, мешает чехарда в кадровой политике. Частые перевороты и, как следствие, перестановки не способствуют появлению ответственного и долгосрочного курса на реализацию решений. В частности, их поиска по границам, созданию экспертного аппарата. Когда люди в профильной комиссии сидят на чемоданах и меняются с такой высокой скоростью, то чего от них можно ожидать? Учитывайте еще и такой момент: Эмомали Рахмон собирается обеспечить транзит власти и передать бразды правления своему сыну Рустаму. Однако элита в Душанбе, что политическая, что генералитет, не готова единодушно принять это. Поэтому уступки в территориальных вопросах крайне не желательны сейчас для главы Таджикистана. А для Садыра Жапарова невыгодное, как покажется большинству, решение и вовсе может оказаться роковым», — говорил он в сентябре 2022 года.
Таджики настроены на бескомпромиссное отстаивание своих позиций, что тоже не есть хорошо. Потому что в таких вопросах необходимо уметь договариваться.
Андрей Грозин
Он согласен с мнением, что издержки силового ответа на территориальные претензии могут быть слишком высоки, как для КР, так и для РТ. Но и соблазн использования спорных участков как рычага давления, чтобы заставить более слабого в экономическом и военном плане соседа пойти на уступки, слишком велик. Поэтому надо искать точки соприкосновения, но не в ущерб национальным интересам.
Однако
Исследовательница Барбара Уолтер считает, что порой неуступчивость в территориальных спорах можно расценивать как стратегию, а вовсе не неумение договариваться.«Я говорю об обоснованном отстаивании своих позиций. Государства с одной стороны дают понять всем потенциальным сепаратистам, что их устремления обойдутся дорого, а с другой — сдерживают соседей от еще больших территориальных притязаний», — сказала она.
Поэтому властям стран, между которыми существуют территориальные споры, приходится постоянно балансировать между хрупким миром и полномасштабной войной. Но избежать при этом эпизодических столкновений друг с другом не получается.
