Однажды брошенные родителями на государство дети потом вновь оказываются брошенными уже государством. На произвол судьбы. О своей нелегкой судьбе ИА «24.kg» рассказал выпускник Краснореченской специальной школы-интерната Нурлан Шамилов.
Оставили в роддоме
Родился Нурлан в 1990 году в роддоме села Ивановка Ысык-Атинского района. На вторые сутки от него отказалась мать. Видимо, из-за дефекта, с которым родился Нурлан, — заячьей губы.— Это сейчас мне зашили, а тогда губа была порванной, в небе была дырка. Думаю, она побрезговала, что я некрасивый родился. Может, она молодая была, а молодые хотят красивых детей. Наверное, из-за этого отказалась. Но, слышал, годы были тяжелые. В 1990-х говорят, голод был, нищета, безработица. Чтобы выжить, барахло продавали. Возможно, родителям и без меня нелегко было, — рассказывает Нурлан.
Он не раз ездил в Ивановку, чтобы попытаться найти родителей. Но главврач все время находил причину, по которой архив оказывался недоступен.
— Мне сказали, что сиротам не дают сведений о родителях, потому что были случаи, когда выходцы из детдома их убивали. Не знаю, правда это или нет, но сведений действительно не дают, — вздыхает Нурлан.
Детские воспоминания
Нурлан попал в дом малютки. Оттуда в — Беловодский детский дом.
— Тогда там было не так уютно и красиво, как сейчас. На огромных окнах не было занавесок. И во время грозы мы плакали, не могли заснуть, — вспоминает Нурлан.Хоть мне было всего 3-4 года, я хорошо помню жизнь в Беловодском доме. Как нас била воспитательница, как мы боялись молнии.
Нурлан Шамилов
В 7 лет Нурлана перевели в Сокулукскую специальную школу-интернат для детей с тяжелыми нарушениями речи. Там обучаются дети со всего Кыргызстана. Сирот среди них немного. Об этой школе он вспоминает тепло.
Время учебы в речевой школе было самым лучшим.
Нурлан Шамилов
— Директор Светлана Викторовна Судакова находила спонсоров и отдельно возила сирот в парки и театры, покупала нам новую одежду. Мы были даже в парке «Фламинго». В школе кормили пончиками со сгущенкой, пирожными, арбузами, вареньем, компотами, сыром. Я учился там на отлично, грамоты получал. Мне бы хотелось сейчас съездить и посмотреть, как там стало теперь, — говорит Нурлан.
Не в своей тарелке
После пятого класса его перевели в Краснореченскую специальную школу-интернат для детей с ментальными особенностями здоровья. Нурлан очень болезненно воспринял перевод, и время, проведенное там, называет худшим в его жизни.— Когда я приехал и увидел, что там учатся дети с умственными способностями, так скажем, ниже среднего, и табличку с надписью «Вспомогательная школа-интернат», я пришел в ужас. Ведь в Сокулукской школе среди детей со всей республики я был отличником. А попал в Красную речку я так. Нас по детдомам распределяет Минздрав. Меня привели на проверку. Когда я вошел, первое, о чем меня спросили, это таблица умножения. На тот момент мы только начали ее учить, и я не смог ответить. Я просто молчал. Не знаю, почему не сказал, что мы еще не проходили таблицу умножения, — вспоминает Нурлан.
Раскрывая секреты ада
Краснореченский интернат Нурлан называет не иначе как адом. Рассказывает об одноклассниках, которые не усваивали школьную программу. О «буйных», которые в периоды кризиса вели себя агрессивно. И о том, что дети там почти всегда были полуголыми и недоедали.
В отличие от других сироты не могут никому пожаловаться о том, что их кормят протухшим мясом и рыбой.
Многое из того, что творилось тогда в интернате, Нурлан объясняет тем, что администрации было трудно работать с особым контингентом. По его словам, детей били, как и во всех других интернатах. Но в отличие от других приютов там это было необходимо, потому что дети были неуправляемые, могли поднять руку на учителя и воспитателя.
— У меня с ним были очень хорошие отношения. Сейчас там все по-другому. Нас, например, больше учили труду, потому что понимали: учебную программу воспитанники не воспринимают и толку от этой учебы мало. Это сейчас там дети только уроки учат, — раскрывает секреты интерната бывший воспитанник.Нужно было, чтобы они хоть кого-то боялись, кто бы их усмирял. И был такой мужчина. Когда он заходил, наступала тишина. Он бил только тех, кого нужно.
Нурлан Шамилов
Рассказывая о воспитанниках, Нурлан говорит «они», не причисляя к ним себя. Может, потому, что он сильно отличался от других. Да и учителя с воспитателями его выделяли. Сделали ответственным за комнаты. Просили встречать гостей, членов комиссии и показывать им интернат.
Позвали в семью. Работать
Однажды интернат посетила на тот момент первая леди Татьяна Бакиева в сопровождении сотрудниц Министерства социальной защиты и акимиата. Как всегда, Нурлан был гидом для гостей. А через некоторое время директор интерната вызвала его к себе и сообщила, что он приглянулся одной из посетительниц, и та хотела бы взять его в семью.— Предложение было неожиданным, я не знал, что ответить. Но директор сказала, что осталось совсем немного времени до нашего выпуска. И, возможно, мне некуда будет идти. Так я оказался в богатой семье.
Хозяйка сама призналась, что взяла меня, чтобы я присматривал за домом, так как ранее к ним залезли воры.
Нурлан Шамилов
В семье он прожил всего три недели. Родственник хозяина попросил помочь вскопать огород. По завершении работы проводил Нурлана до дома и попросил попить. Нурлан открыл холодильник и спросил, чего тот хочет.
— Гость предложил выпить пива. В холодильнике его всегда было много. Мы выпили вдвоем одну бутылку. Это увидели дочери и нажаловались отцу. Тот начал скандалить. Накричал и на своего родственника. Мне стало так обидно! — говорит Нурлан.
Он принял решение вернуться в интернат. Говорит, уговаривали остаться. Супруги даже поссорились из-за этого. С хозяйкой дома был долгий разговор. Но после крика и оскорблений ее мужа Нурлан не хотел оставаться.
Директор интерната отправила бывшего воспитанника в лицей, где уже учились его одноклассники. На штукатуров-маляров. Выбирать будущую профессию выпускникам детдомов зачастую не приходится. Идут, куда направит директор, где предоставят общежитие и не нужно оплачивать контракт.
Выставили на улицу
Учеба в лицее длилась один год. После ее окончания, весной, выпускники лицея получили сертификаты. Детдомовцам раздали новые спортивные костюмы, которые были им велики, по две тысячи сомов и попросили освободить общежитие, так как его закрывают на лето.— Она сказала: «Ребята, это не мои законы, извините. Мое дело — вас выпроводить и закрыть на лето корпус. Я в отпуск ухожу, с вами никто не будет сидеть. Уходите». Больно вспоминать. Те годы для меня были очень тяжелыми. Для каждого детдомовца это самое тяжелое время. Думаю, особенно для тех, у кого есть недостатки, такие как дефект речи, умственная отсталость или другие заболевания, — медленно, с долгими перерывами говорит Нурлан.Мы не хотели уходить, были напуганы. Идти было некуда. Выпроваживала мастер, которая нас учила.
Нурлан Шамилов
Работа за еду и ночлег
Одни пошли к пьющим родителям, у которых когда-то их отобрали органы опеки, другие поехали к бабушкам, дедушкам, тетям и дядям, которым по большому счету были не нужны, просить временной крыши над головой. А круглому сироте Нурлану идти было некуда. Собрав свои вещи, он побрел на остановку. Просидел около двух часов в раздумьях.Вспомнил о кошарах, мимо которых они с одноклассниками из интерната ходили собирать веники. Но хозяина не оказалось, а без разрешения поселиться в кошаре Нурлан не мог. Вспомнил о кафе, где есть добрые люди. Однажды всех воспитанников интерната позвали на открытие. Хозяева кафе вкусно и сытно накормили детей.
Побродив по селу, обнаружил вместо кафе развалины: на этом месте собирались строить АЗС. Бригадир предложил работать на стройке за 500 сомов в день, еду и ночлег. Нурлан остался.
Осенью стройка была завершена. Нужно было искать новую работу и жилье. Нурлан оказался на Иссык-Куле. Помогал чете пенсионеров по хозяйству. Жил, пока однажды хозяин дома не напился и не избил его. Убежал.
Он побывал в разных концах страны. Где предлагали еду, ночлег и работу, туда и ехал.
Самостоятельная жизнь
— Потом решил: хватит, пора жить самостоятельно. Не ждать подачек от других. Ведь никто не даст денег на лечение, если заболят зубы, или чтобы купить то, чего самому хочется. Снял комнату в доме и стал жить самостоятельно. И мне это понравилось. Живу так вот уже 12 лет. Я свободен. Делаю что хочу, хожу куда хочу, ни от кого не завишу. Сам себе хозяин, — говорит, уже улыбаясь, Нурлан.
До властей не достучаться
В комнате Нурлана и его друга чистота и порядок. Окно занавешено белоснежным тюлем, кровати аккуратно заправлены, на маленьком журнальном столике аккуратно сложена чистая посуда на две персоны. Стены возле двух кроватей для чего-то обиты коврами. Наверное, для тепла. Из тумбочки, где сложены фотоальбомы, книги и прочее, Нулан достает папку и показывает школьные грамоты и письма, которые он писал мэрии Бишкека, президентам Розе Отунбаевой и Алмазбеку Атамбаеву, депутатам Жогорку Кенеша и прочим высокопоставленным чиновникам. В этих письмах просьба помочь с жильем круглому сироте и человеку с инвалидностью.
Надежда на удачу
Ему остается надеяться лишь на себя и на удачу. Возможно, когда-нибудь дела у него сложатся так хорошо, что он сможет приобрести или построить себе дом. А может быть, наше государство все же начнет заботиться о сиротах и выделять им жилье. Хотя бы круглым сиротам, которых не так уж и много.Сейчас Нурлан опять безработный. Кулинарная лавка, в которой он работал помощником повара и неплохо зарабатывал, недавно закрылась, и он снова ищет работу.
