«Помогите мне добиться справедливости» — с такой просьбой в редакцию 24.kg обратилась военнослужащая контрактной службы Внутренних войск МВД ефрейтор Наталья Силина. Решение выступить открыто, по словам сотрудницы спецназа «Шер», далось ей с большим трудом.
Государство дает только каску
В силовых структурах 30-летняя Наталья Силина с 2017 года. Девушка из семьи военных, все свое детство посвятившая спорту. За плечами членство в сборной республики по легкой атлетике, множество наград и спортивных достижений.
Когда пришло время определяться с будущим, Наталья, не раздумывая, решила связать его со службой в органах.
До 2019-го Наталья служила в ГСИН в режимном отделе в звании младшего сержанта, позже поступила на службу во Внутренние войска — в спецназ «Шер» на должность связиста. К тяготам и лишениям военной жизни она привыкла, но не к скотскому отношению.
«Я никому не давала денег, устроилась в «Шер» сама и этим не понравилась многим вышестоящим офицерам. Меня с первого дня невзлюбил начальник управления кадрами. Из ГСИН я уходила старшим сержантом, во Внутренние войска меня согласились взять только с понижением в звании до рядового», — рассказывает собеседница.
Наплевательское отношение, по словам сотрудницы спецназа, ощущается во всем, даже в мелочах. Если ходить на службу в том, что ей выдает руководство, появляться в части пришлось бы неглиже.
Потому что спецназу Внутренних войск МВД из всего необходимого выдают только каски.
«Все остальное мы обязаны покупать за свой счет. Камуфляж, берет, берцы, разгрузку, наколенники и налокотники, тельняшку, вещевой мешок, даже нательное белье и шнурки. На то, чтобы одеть и снарядить себя, уходит порядка 15 тысяч сомов. Эти траты никто не компенсирует. При том, что зарплата не доходит и до 20 тысяч сомов», — говорит ефрейтор.
Ничуть не лучше обстоят дела и с проживанием. Служебных квартир военнослужащим не дают. Жилье приходится арендовать самим.
«Так как жилье не предоставляется, приходится искать хозяина квартиры, который согласится сдать ее в аренду, заключив официальный договор. А это не так просто. После нужно самой взять патент в налоговой. Есть компенсация за съем жилья, но она небольшая. В Бишкеке это 9,5 тысячи сомов в месяц, в регионах — 7,5 тысячи и меньше. При этом компенсации выплачиваются с задержкой», — подчеркивает Наталья Силина.
Хуже, чем на зоне
Отдельная история — это условия, в которых несут службу бойцы спецназа. Их часть, расположенная в черте Бишкека, базируется в здании бывшего приемника-распределителя со всеми вытекающими последствиями.
«Здание давно нуждается в ремонте. Отопления как такового нет — обогреватели только. Зимой на стенах иней. Холод жуткий. Осенью прошлого года над нашим кабинетом прорвало канализацию. Я подала рапорт об устранении поломки. Мне отказали, сказав, что это «тяготы и лишения службы». Но я как-то иначе представляю себе «тяготы и лишения», уж точно не в виде, простите меня, мочи, капающей на голову. Так и сидели с тазиками на полу и на столах», — уверяет Наталья.
Существует и своя система наказания тех, кто осмеливается «качать права». Так, в один из дней, когда Наталья в очередной раз попыталась добиться справедливости, ее заперли в небольшой комнате и заставили от руки переписывать в тетрадку устав. Стул не дали. Заниматься конспектированием пришлось стоя. Тут уместным будет напомнить, что речь идет не о новобранце-срочнике, а о человеке, по собственному желанию пришедшем на контрактную службу.
Об изгоях и любимчиках
В начале апреля на Наталью Силину пришел приказ за подписью командира Внутренних войск о ее переводе на юг Кыргызстана — в Узген. И это, по признанию бойца спецназа, стало последней каплей.
«28 апреля командующий Внутренними войсками полковник Исламбек Кенжекулов издает приказ о моем переводе в войсковую часть № 703 и о переводе военнослужащей из той части в Бишкек. Нас просто меняют местами. Должности равнозначные. То есть никакой служебной необходимости в моем переводе туда не было.
Тем самым было нарушено положение № 186 о порядке прохождения службы по контракту старшинами, сержантами и прапорщиками.
По закону на мое имя должны были направить представление, должен был быть подготовлен рапорт от меня о моем желании перевестись или командира о том, что в части, в которую меня переводят, во мне нуждаются как в специалисте. Но ничего этого сделано не было», — объясняет собеседница.
Поначалу ефрейтор контрактной службы, как это предписывает устав, обратилась к своему непосредственному руководству. Те ответили коротко: «Не до тебя, да и решено уже все. Собирай вещи». Поняв, что другого выхода нет, 30 апреля она написала заявление в Военную прокуратуру.
«Я указала не только на этот факт, но и на многочисленные факты нарушений, касающиеся обеспечения нас одеждой, условиями службы и жильем. В жизни не поверю, что у государства на нас нет денег. Вопрос: куда они уходят?» — продолжает Наталья.
Она уверена, что попала под раздачу. Начальнику кадровой службы сотрудница, слишком хорошо разбирающаяся не только в своих обязанностях, но и в правах, встала поперек горла практически с первого дня службы. Ее попросту решили без шума и пыли сослать куда подальше.
«3 мая вечером в нерабочее время меня вызывают к заместителю командующего полковнику Марату Нуралиеву. Туда же вызвали и начальника управления кадров Токтогула Сыйырбекова. С его стороны была предпринята попытка внушить мне, что я собственноручно написала рапорт на перевод, которого не было.
На меня оказали моральное давление за то, что я обратилась в прокуратуру, вынесла сор из избы. Но другого выхода мне просто не оставили.
Приказ командующего может отменить либо Военная прокуратура, либо суд», — рассказывает Наталья Силина.
Она отмечает, что с сослуживцами по отряду, с такими же, как она, контрактниками, у нее хорошие взаимоотношения. Но в системе Внутренних войск МВД есть свои любимчики — родственники высокопоставленных офицеров.
«Ради устройства родственницы одного из заместителей командующего Внутренними войсками порядочного и исполнительного человека понизили в должности. Просто убрали его и все. А я не намерена мириться с произволом и беззаконием.
И я не одна, кто решился обратиться в Военную прокуратуру. Проблема в том, что там наши заявления рассматривать не спешат.
Говорят: «Куда вы лезете? Их много, а вас единицы! Но я считаю иначе. Если я не смогу защитить свои права, то как я буду защищать права гражданских, защищать ваши права — людей, ради безопасности которых я и служу?!» — заключает собеседница.
P.S. 24.kg будет следить за судьбой военнослужащей, осмелившейся открыто рассказать о неприглядной стороне службы.
