В Кыргызстане с 2011 года действует специальный налоговый режим для работников IT-индустрии. Он освобождает компании от трех налогов и гарантирует послабления по социальным отчислениям и подоходному сбору. Эти меры направлены на вывод из тени предпринимателей, экспортирующих цифровые услуги и продукты. Чтобы воспользоваться льготами, надо стать резидентом Парка высоких технологий (ПВТ).
На сегодня ими стали около 180 компаний, включая американские организации с российскими и белорусскими корнями, которые релоцируются в Бишкек с марта 2022 года. Директор Парка высоких технологий Чубак Темиров рассказал 24.kg, как развивается сфера IT в Кыргызстане и какую в этом поддержку могут оказать релоканты.
— Могут ли иностранные компании проходить у вас регистрацию?
— Да. У нас могут регистрироваться ИП, ОсОО, представительства или филиалы иностранных компаний.
— Сколько российских релокантов стали резидентами Парка высоких технологий с марта этого года?
— Точное число назвать не могу, потому что среди них есть граждане Кыргызстана, которые работали в России. Могу предположить, что таких компаний около 40. Больше половины — индивидуальные предприниматели. Им легче принимать решение о переезде. Около 20 новых резидентов являются российскими компаниями, которые работают с Западом.
Из-за ситуации с Украиной они ищут новые локации, чтобы продолжить работу. Кыргызстан выбирают, потому что у нас хороший кадровый потенциал и специальный налоговый режим парка. Большой наплыв релокантов был с апреля по июнь. Сейчас небольшой спад, но заинтересованность все еще большая.
— Какую пользу принесут релоканты?
— Они приносят опыт, нанимают людей. Для Кыргызстана это большая польза в развитии информационно-коммуникационных технологий и увеличении налоговых отчислений государству. Заработанные деньги они тратят здесь на различные услуги отечественных компаний. Вместе с тем релоканты делятся знаниями с местными коллегами.
Есть прогнозы, что наш годовой оборот по итогам 2022-го может вырасти в 2 или даже 2,5 раза. Это станет большим достижением, если учитывать, что по итогам 2021 года оборот составил около $25 миллионов, а число сотрудников в компаниях-резидентах — около 1 тысячи 700 человек.
— Сколько составлял годовой оборот на начальном этапе?
— Парк в полной мере заработал в 2013-м. Мы начинали с тремя резидентами. Их годовой оборот составил 14 миллионов сомов. В компаниях трудились около 60 человек.
— Сколько может составить средняя сумма налоговых отчислений одной компании?
— Мы не делаем разбивку по каждой компании. Здесь надо высчитывать из того, что резиденты освобождены от налогов на прибыль, с продаж и НДС. Отчисления в Социальный фонд для резидентов парка — 12 процентов от среднемесячной заработной платы по республике. В этом году ее показатель по Бишкеку немного превышает 22 тысячи.
Это значит, что компании отчисляют в Соцфонд фиксированную сумму — чуть больше 2 тысяч сомов на сотрудника. На оставшуюся сумму фирма должна начислять 5 процентов подоходного налога вместо 10, который действует по стране.
В общем налоговом режиме статья налогов довольно большая — компании отдают почти 37 процентов дохода. Резиденты парка получают хорошие преференции.
— Может ли компания стать резидентом парка и, получив налоговые преференции, вести другую деятельность?
— При вступлении в парк компания получает первичную регистрацию на полгода. За это время она должна доказать, что работает в той сфере, о которой заявила на первичной регистрации. Она должна показать свой экспортный потенциал. Через полгода мы собираем экспертный совет, который рассматривает заявку и выдает решение. Если фирма докажет заявленные данные, ее рекомендуют на окончательную регистрацию, срок которой действителен, пока действует закон о ПВТ.
— Какими видами деятельности занимаются ваши резиденты?
— Основные — разработка программного обеспечения, интерактивные сервисные центры (кол-центры), создание компьютерной анимации (ютуберы) и оказание технической поддержки. Основная доля резидентов парка приходится на программных разработчиков — около 55 процентов.
— Могут ли компании совмещать основной вид деятельности с другими?
— Да, но доля побочных видов деятельности не должна превышать 10 процентов. На 90 процентов компания должна работать по основному направлению.
— Власти Кыргызстана неоднократно заявляли, что создадут аналог московского инновационного центра «Сколково». Насколько это реально?
— В принципе у нас уже есть аналог «Сколково», если не брать в расчет физическую инфраструктуру. Дело в том, что мы изначально из-за нехватки средств выбрали стратегию виртуального парка. Время показало, что концепция была правильной. У нас большой упор сделан на кадры. Сейчас нам надо наращивать физическую инфраструктуру, как делают Казахстан и Узбекистан.
У Кыргызстана большой потенциал, поэтому надо стремиться к самым успешным моделям, например, к той же Кремниевой долине, ее индийскому аналогу Банголору или технопаркам Казани, которые местами успешнее, чем «Сколково».
— Какие проекты могут стать первой ласточкой при открытии кыргызского технопарка?
— Сколковский институт науки и технологии (Сколтех) предлагал кафедре физики при Академии наук Кыргызстана открыть центр микроэлектроники. Такие чипы на сегодня используют практически в каждой технике. Реализация такого проекта создаст хорошую почву для производства чипов в производственных масштабах.
На сегодня мы совместно с сотовыми компаниями других государств прорабатываем идею о создании центров виртуальной проверки таких микроэлементов.
— Проект ориентирован на экспорт?
— Да, он требует дорогого оборудования. Микроэлементы создают на виртуальной основе. Они требуют тщательных испытаний перед тем, как отправиться в массовое производство. Если эти чипы пустить в производство с ошибками, то можно понести большие потери.
— Почему при таких возможностях отечественных IT-специалистов власти Кыргызстана отдают госзаказы зарубежным компаниям?
— В Парке высоких технологий есть требования по экспорту. Компании должны экспортировать минимум 80 процентов своих услуг, поэтому они не берут местные заказы. Они беспокоятся превысить порог 20 процентов. Это может обернуться проблемой в виде исключения из парка.
Вторая причина — местный рынок очень маленький, маржинальная прибыль при работе с другими странами выше. Поэтому наши компании предпочитают иметь дело с западными заказчиками, которые знают, сколько стоят их услуги. Но местный рынок начал понимать особенности IT-индустрии, из-за чего в республике появляются фирмы, которые работают на внутренний рынок.
— Сколько должен зарабатывать IT-специалист в госучреждении, чтобы наконец завершить цифровизацию, о которой чиновники говорят пятый год?
— Зарплата IT-специалистов все время растет. Первая волна повышения пришлась на начало пандемии, вторая — на начало событий в Украине. Есть большой спрос и мало предложений. Взрастить нужное число специалистов не успевает не только Кыргызстан, но и весь мир. Поэтому мы здесь проигрываем. Хорошие специалисты быстро уходят из государственных ведомств в частные компании, а потом уезжают работать в крупные международные корпорации. Здесь нужно делать акцент не на зарплату, а на взращивание новых кадров, чтобы они могли заменить уходящих.
— Насколько наши соседи опережают Кыргызстан в развитии IT-сектора?
— У соседей развит внутренний рынок, что очень хорошо, а экспорт они начали наращивать лишь с недавних времен. У нас больше развит аутсорсинг.
— Означает ли это, что при переводе IT-компаний на обслуживание внутреннего рынка мы можем потерять специалистов, потому как они предпочтут релоцироваться для работы в зарубежных компаниях?
— Не совсем. Надо развиваться в симбиозе, делать упор на развитие аутсорсинга и половину внимания уделять развитию страны. Для этого нужно создавать фонды, законодательную базу в поддержку инвесторов. В государствах Центральной Азии мало успешных стартапов, потому что мало инвестирования. В США не сложно получить инвестиции. Там куча фондов и венчуров. Если в Кыргызстане мы будем создавать больше возможностей для проверки идеи, то будет больше успешных стартапов.
— В Кыргызстане принят закон о фейках, по которому граждане могут обратиться с заявлением в Министерство культуры, указав, что какой-то интернет-ресурс распространил о нем ложную информацию. На основе этого обращения Министерство цифрового развития может заблокировать канал, на который поступила жалоба. Ведомства заявляли, что у них есть возможности блокировки по местной доменной зоне, а по части социальных сетей ведутся переговоры для разработки совместных механизмов. На ваш взгляд, реальны ли их планы?
— Это возможно, но довольно трудно. Я не изучал эту тему. Но могу предположить, что у той же Meta есть куча других проблем. Например, люди умирают, а их аккаунты продолжают существовать, пока им об этом не напишут. Им сложно решить одну большую проблему, а тут еще столько фейковых аккаунтов. Соглашение по этому закону маловероятно, но реализуемо.
Здесь еще вопрос в том, кто будет платить за эти услуги. Наши программисты не могут зарегистрироваться в Google Play и App Store как разработчики и указывают себя лишь продавцами. Почему? Потому что этим компаниям не сильно интересно открываться в Кыргызстане. Я думаю, это близко к теме вашего вопроса.
