Кыргызстан находится на пороге празднования 32-летия своей независимости. Сегодня на постсоветском пространстве все более актуальной становится тема деколонизации. Дискурс во многом обострился в связи с войной в Украине. Вторжение России дало мощный толчок к обсуждению, столкновению мнений и позиций. КР не стала исключением.
Журналист 24.kg побеседовала с основательницей исследовательской площадки «Эсимде» Эльмирой Ногойбаевой и узнала, когда началась деколонизация в Кыргызстане, какова роль государства в этом процессе и почему нациям важно переосмыслить свое советское прошлое и самоидентифицироваться.
— Недавно вы вернулись из памятного тура об Уркуне 1916 года. Какая его цель?
— Памятный тур по событиям 1916 года — Уркун — проводится в Кыргызстане уже в третий раз. Его организовало сообщество «Тосор коому». Мы два дня шли по дорогам, по которым в 1916-м люди уходили от насилия. Нас было более 20 человек, кто-то присоединился позже, кто-то выбыл после первых суток. Даже эти два дня показали, какая непростая доля выпала нашим предкам. До ледников (высота выше 3 тысяч метров над уровнем моря) дошли самые выносливые. В следующем году путь планируется сделать еще длиннее.
Первый подобный памятный марш был организован в 1991-м и стал символом свободы и независимости.
Не случайно его организовали люди, которых тогда называли борцами за национальное освободительное движение, сегодня это называется процессом деколониальности. Люди шли пешком из Бишкека до ледников, ставили памятники, читали молитву, собирали останки убитых в 1916 году. Это были безмолвные места памяти тогда. Почти через сто лет убитых перезахоронили.
В 2022-м команда «Эсимде» и люди, которые к нам присоединились, провели памятный тур из Бишкека вокруг Иссык-Куля: 12 дней, 38 мест памяти... Так мы продолжили эту традицию и преемственность.
— Чем отличается официальная советская историография национально-освободительного восстания 1916 года от неофициальной?
— Официальной историографии почти нет или она разрозненна, системного сбора информации по большому счету тоже нет. Лишь «Айгине» провел собственное исследование с охватом региона Центральной Азии. Есть документы о тех событиях, например, выступление Александра Керенского. Но, поскольку все это время, в том числе в период независимости, тема Уркуна так или иначе не была раскрыта и осмыслена, нам это еще предстоит. Основной материал представлен только с одной стороны, но важны воспоминания и агрессоров, и жертв.
Важно помнить и передавать будущему поколению — это не должно повторяться. Сохранились устные рассказы, воспоминания, их тоже нужно собирать. Сейчас мы изучаем возможность виртуального музея об Уркуне.
Эльмира Ногойбаева
— За 32 года независимости понял и признал Кыргызстан, что находился под колониальной зависимостью Советского Союза?
— Думаю, нет. А если да, то не все. По разным причинам. Например, сегодня мы говорим о неоколониальности бывшей метрополии, очевидны лояльность элит и устоявшийся страх, который передавался из поколения в поколение. Или расхожая «истина», что прогресс, развитие и цивилизацию принесла в Центральную Азию Россия, иначе были бы хаос и бедное существование «в юртах и на ишаках». Вторичность сознания укрепляется до сих пор. И это не просто сопровождается порой агрессивной пропагандой, но и уже вековым страхом у людей.
— В этом году вы выпустили фильм «Чалбасы кыргыздары. Эсимде» и просили открыть доступ к остающимся засекреченными документам о событиях сталинской эпохи, которые хранятся в архивах ГКНБ...
— Наше государство все еще боится узнать правду, даже если речь идет о событиях вековой давности. Это касается и Уркуна, и «басмачей», и политических репрессий 1937-1938 годов, и других процессов.
В этом году была предпринята вторая попытка некоторыми депутатами Жогорку Кенеша открыть хотя бы архивы «красного террора» 1937-1938 годов. Событий, ставших причиной захоронения в «Ата-Бейите». Даже название места о многом говорит. Это же аналогия с «Эне-бейит» (могила матери) — местом, где манкурт, забыв свое прошлое, убивает свою мать. Вот и мы, не раскрывая свое прошлое, получили «Ата-Бейит» (могилу отцов).
Не осмыслив свое прошлое, мы вновь становимся манкуртами, и это, безусловно, скажется в будущем.
Эльмира Ногойбаева
Архивы так и не открыли, вмешались люди, которые побоялись испортить картину «дружбы народов». В этом году юбилей «Ата-Бейита» и тех репрессий, жертвами которых стали гораздо больше людей, чем захороненных там 127 человек.
Недавно руководителем мемориального комплекса «Ата-Бейит» назначен Болот Абдрахманов. Благодаря ему общественность Кыргызстана и весь мир узнали о тайном захоронении. «Ата-Бейит» — первое открытое коллективное место репрессий на пространстве бывшего СССР. Именно Болот Абдрахманов раскрыл это место. Именно он на свои личные сбережения впервые в стране издал 10 томов со списками репрессированных.
— Когда и почему в кыргызском обществе стала актуальна тема деколонизации?
— Деколонизация — это универсальный процесс, который всегда сопровождал людей там, где пытались оградить их свободу, независимость и достоинство. Просто называлось это в разное время по-разному: национально-освободительная борьба, например. Еще это можно назвать деколониальной оптикой, когда все, что было, есть или будет, мы переосмысливаем с точки зрения свободного независимого человека или народа.
Важная часть деколониальной оптики — свержение любых иерархий: властных, социальных, позиционных, расовых и прочих. Нам так долго внушали эти вторичность, зависимость от других, страх.
Даже наша гастрономия была маргинализована. Поэтому шоро и максым, их возрождение Табылды Эгембердиевым — это тоже деколониальный проект. То, как Жаныл и «Супара» восстанавливают забытую гастрономическую культуру, — это тоже о нас и нашем прошлом, как мы жили, были самодостаточными.
Эльмира Ногойбаева
Почти все протопартии — бывшие движения, сформировавшиеся в конце 80-х и на заре независимости, — это деколонизационные коллективные движения, движения за свой язык, свою культуру, за свое прошлое. В нашей недавней истории много событий, о которых мы не знаем или мало информированы. Это были попытки двигаться к свободе, они пресекались, иногда очень жестко, у людей надолго были изъяты или ограничены память, язык и собственная культура. Остались страх, благодарность «белому человеку», вторичность себя.
— Как вы оцениваете госполитику в процессе деколонизации?
— Пока не вижу такой политики субъекта, а не объекта, когда государство формирует образованных, сильных и конкурентных людей, которые знают о себе все.
Вижу потакание мифотворчеству и воспевание давнего прошлого и лишь шепот о советском периоде. Но, может, какие-то подвижки есть, то же назначение Болота Абдрахманова. И да, новый законопроект об образовании. Здоровое, правдивое и эффективное образование — первый шаг к деколонизации сознания. Посмотрим, надеюсь, там есть люди, которые это понимают.
—Решит ли проблему использования кыргызского в госструктурах новый Закон «О государственном языке»?
— Кыргызский язык — это ключ к возвращению к себе, собственной культуре и истории. К равному осознанию себя, потому что он дает возможность оценить весь этот багаж и красоту.
Развитие кыргызского языка долго ограничивали, так сказать, научно. На самом деле он был вторичен колониально и политически. Наука у нас долго была монополией метрополии и служила ее идеологии и иерархии.
Эльмира Ногойбаева
Кыргызский язык пострадал и в фонетике, и в заимствованиях, и в ограничении различных глубинных смыслов, которые подменялись коммунистическими символизмами. Он ограничивался и в образовательных учреждениях, и в доступе к социальным лифтам. Необходимо возрождать и осмыслять наш язык, делать его общедоступным и действенным. При этом быть рациональными, понимая, что другие языки — это активы, усиливающие нашу конкурентность.
Вы, наверное, хотите задать вопрос о русском языке? Да и он ресурс, но только в том случае, если он нас обогащает, а не сеет агрессию и пропаганду. Мы видим, как много уникальных языков народы России потеряли, это большая трагедия.
— Над какими проектами сейчас работает «Эсимде»?
— В разной степени открываем и осмысливаем прошлое для настоящего и будущего. Когда мы начинали, многие не понимали. Мне, как бывшему политологу, пришлось выстоять перед массой неприятия. Когда мы начинали семь лет назад, это было лишь новое академическое направление о прошлом, которое я открыла для себя в академической среде Японии. Сегодня, когда идет война в Украине, мы видим и рассвет «войн памяти». Мы видим, как одни и те же процессы в прошлом, настоящем и будущем интерпретируются полностью наоборот.
В «Эсимде», а это не только мои коллеги, это уже большое сообщество единомышленников — эсимдечи, хотим знать все о себе. Как мы действительно жили, какие были социальная и политическая организация у нашего народа, быт, культура, искусство. На нас часто за это нападают. Парадокс. На 32-й год независимости Кыргызской Республики нам до сих пор запрещают или ограничивают в попытках узнать правду о себе. Но иначе мы не сможем быть полноценными людьми или нацией.
