Экс-министр инвестиций, ныне глава общественной комиссии по изучению причин и условий авиакатастрофы в селе Дачи СУ Алмамбет Шыкмаматов после небольшого перерыва вернулся в большую политику и рассказал 24.kg о том, что является главным для членов комиссии при ее работе, окне возможностей и особенностях кыргызской демократии.
— Алмамбет Насырканович, почему президент именно сейчас решил создать общественную комиссию по изучению причин авиакатастрофы в Дачи СУ?
— Глава государства достаточно четко обосновал необходимость создания такой комиссии — да, времени прошло много, но вопросы-то остались. Вдумайтесь, пять лет прошло со дня трагедии, а причинно-следственные связи трагедии до сих пор не установлены. У общественности все еще есть много вопросов, оставшихся без ответов.
Вообще, у нашего общества есть несколько незакрытых гештальтов, если использовать терминологию психологов. Авиакатастрофа в Дачи СУ — один из них.
— Вы думаете, что итоги работы комиссии дадут ответы на все вопросы? Наше общество недоверчиво. Все равно останутся те, кто будет недоволен результатом.
— Посмотрите на состав комиссии. Там совместилось, казалось бы, несовместимое. Например, рядом Али Токтакунов и Эльнура Алканова. Совсем недавно они были по разные стороны баррикад. Известные правозащитники, гражданские активисты, юристы, журналисты-расследователи. Каждому доверяет какая-то часть общества, и в совокупности должно получиться так, что большинство примет выводы комиссии. Пазл должен сложиться. Вообще, я считаю, что состав комиссии подобран оптимально. Хотя, соглашусь, конечно, недовольные будут. Нигилизм, к сожалению, является отличительной чертой нашего общества.
— Это правда. Например, уже сейчас сторонники Алмазбека Атамбаева говорят, что комиссия по расследованию произошедшего в Дачи СУ создана только для того, чтобы «навесить» на бывшего президента еще больше уголовных дел...
— Слушайте, ну это вообще нелепые претензии. Я считаю, что Атамбаев, как никто другой, должен быть заинтересован в создании и объективной работе такой комиссии. Ведь она поставит окончательную точку в этом резонансном деле.
Но я хочу сказать о другом. Понимаете, эта комиссия, ее миссия больше, чем ответы на конкретные вопросы.
Думаю, мы должны задуматься о философии коррупции. Потому что, конечно, трагедия Дачи СУ — это, прежде всего, про коррупцию.
Коррупцию на таможне, коррупцию чиновников, допустивших постоянное проживание людей в неприспособленном для этого месте, и так далее и тому подобное. Коррупция в Кыргызстане имела всегда под собой стойкие мировоззренческие основания. Незатейливые формулы «бери от жизни все», знаменитое чынгышевское «в Кыргызстане не воруют только ленивые и дураки», «после меня хоть потоп» — долгое время были в основании идеологии масштабной коррупции. Они создали целую касту неприкасаемых, которых шокировало, когда их, как морковку с грядки, начали выдергивать и заставлять возвращать наворованное.
Кроме этого, наша комиссия — это, безусловно, прецедент. В новейшей кыргызской истории общественных комиссий было множество. По разным темам. Чаще всего, признаем честно, они создавались для того, чтобы легализовать точку зрения власти на исследуемый предмет. Ядро таких комиссий всегда состояло из «своих», к которому иногда приплюсовывалась «статистическая погрешность» в виде парочки оппозиционеров.
А теперь посмотрите на списочный состав нашей комиссии. Думаете с таким составом будет возможно протащить решение, спущенное из администрации президента? Уверен, что даже пытаться что-то продавить никто из чиновников не осмелится.
— Значит, власть решила поиграть в демократию?
— Ну, почему сразу поиграть? Задушить демократию в Кыргызстане невозможно. С какой стороны не смотри, мы — страна с устойчивой демократической традицией. Да, мы экспериментируем с институтами и инструментами демократии. Да, иногда складывается ощущение, что у нас слабое государство и наша демократия переходит в охлократию. Но, по большому счету, мы — одна из немногих постсоветских стран, где проводятся реальные выборы. Где народ действительно решает и в прямом смысле заставляет власть себя услышать.
У нас сильное гражданское общество, свободный интернет. Каждый политик, политический и гражданский активист — сам себе блогер, если захочет, конечно. Ничего утаить невозможно. Все сразу становится достоянием социальных сетей и СМИ, обсуждается обществом и вынуждает власть реагировать.
Мы — не фасадная демократия. Мне нравится, что мы не тупо перенимаем чужой опыт и используем общепринятую политическую терминологию, называя ею то, что имеет весьма отдаленное по содержанию от демократии наполнение.
Алмамбет Шыкмаматов
Мы ищем свой путь. На этом пути неизбежны и ошибки, и просчеты, и перегибы. Но мы двигаемся, растем, вызреваем и, конечно, разрушаем. Но не в отрицательном смысле. Потому что иногда для того, чтобы построить что-то новое, нужно не делать косметический ремонт, а надо буквально снести здание.
Знаете, я много читал о реформах в Грузии периода Михаила Саакашвили. Я ему симпатизирую. Он сильный политик и сумел в свое время собрать уникальную команду. Конечно, блистал в ней Каха Бендукидзе, необыкновенный умница, очень рано умерший, к сожалению. Не ручаюсь за точность его цитаты, но он говорил, что для того, чтобы что-то выросло, должно вырасти само.
Нельзя взять кусок дерева и вырубить из него дерево с листьями — оно будет мертвым. Нужно, чтобы дерево выросло само. Он говорил о грузинском обществе.
Наше кыргызстанское деревцо тоже уже посажено. Оно еще совсем молодое, с тонкими ветками. Однако, корни уже крепко в земле и ствол сильный. Я имею в виду кыргызское общество.
— Образ хороший, но общество хочет знать, куда мы идем, куда идет страна. Ведь до сих пор нет четкого плана реформ. По крайней мере его не презентовали общественности.
— Это уже проблемы системного профессионального пиара. Но по сути сделано и делается немало. Тот же Кумтор вернули государству. А вспомните, сколько было скепсиса? Не получится, канадцы засудят, говорили пессимисты. Каждая революция в Кыргызстане выдвигала требования по Кумтору. Но только через несколько десятилетий Кумтор опять наш.
Сейчас время тектонической геополитической трансформации. Мир стремительно меняется на наших глазах. На передний план выходят не только экономические вопросы, но и вопросы безопасности, внешнеполитической ориентации, образования, механизмов воспроизводства элит, самодостаточности государства.
Мы живем, как сказал кто-то из внешних экспертов или журналистов, не помню точно, буквально в учебнике истории. Эта трансформация продлевает для власти то самое окно возможностей.
Эти окна возникали для Кыргызстана в период независимости несколько раз. В том же 2005 году, 2010-ом и дальше. Но как возникали, так и захлопывались. Ведь на кардинальные реформы дается не так уж много времени. Они должны быть стремительными, хлесткими. Без лишней демагогии. Но не случилось.
В результате появилась целая плеяда политиков, которых можно назвать политиками упущенных возможностей. Я не хочу называть имена. Их и так все знают.
Они все были в свое время в политическом топе. Кто-то побоялся взять ответственность на себя, у кого-то не хватило духа. Другие погрязли в интригах и склоках. Кто-то, получив должность, вместо продуктивной деятельности бросился расправляться со своими политическими оппонентами или, наоборот, оказался чересчур самоуверенным.
Есть много сигналов, среди которых в том числе и инициатива создания нашей комиссии, свидетельствующих о том, что власть осознает, что окно возможностей для Кыргызстана не может быть открыто вечно.
Значит, в верхах есть понимание важности, как, что и в каком объеме о тебе будет написано в том самом учебнике истории, в котором мы с вами живем сегодня.
