Родные мои Ленинград и Фрунзе

«Вы меня сразу узнаете: я блондинка с необычной походкой, то есть седая и с палочкой», - шутя описала себя Екатерина Ивановна Задыхина, объясняя, как и где мы можем с ней увидеться. Встреча состоялась накануне 9 Мая, а у ветеранов и блокадников в это время плотный график. Но уделить мне минутку после очередного концерта-поздравления она все же согласилась. Распахнулись двери театра оперы и балета, из которых один за другим стали выходить пожилые люди - все седые и с палочками. Но свою собеседницу я действительно узнала сразу.

Она одна из тех миллионов детей военного времени, которые выросли сиротами. Да и им, считай, повезло: в войну даже выжить удалось не всем. Большинство из тех, кому сегодня около 80 лет, хранят в своих воспоминаниях картины войны. С возрастом, отмечают медики, у многих из них воспоминания становятся все болезненнее: ночные бомбардировки, потоки беженцев, преследование, насилие и военные действия.

Добрый взгляд и оптимистичный настрой моей собеседницы убедили меня, что все это не про нее.

Кто я - военная тайна

Екатерина Ивановна не коренная ленинградка. Ее семья переехала туда незадолго до войны, о которой тогда еще никто и не думал.

Война застала маленькую девочку, когда ей было 6 или 8, толком она и не помнит, а точный год ее рождения так и остался под вопросом. Маму она никогда не видела, отец всегда был на работе и лишь изредка, вспоминает Екатерина Ивановна, когда возвращался, брал ее на руки и обещал, что скоро они всегда будут вместе. К сожалению, мечты маленькой девочки не сбылись, выполнить обещанное отцу помешала война. Осталась сиротка с мачехой. Пережитые ребенком унижения и мучения до сих пор не забыты. «Сказки про то, как злые мачехи издеваются над падчерицами, это про меня. Но долго она со мной возиться не захотела, отвела меня к своей родственнице, сказав, что оставляет всего на пару часов, и с тех пор мы ее не видели», - вспоминает Екатерина Ивановна.

«Родственница тетя Наташа, добрая и заботливая женщина, своих двух девчушек еле тянула, а тут еще я в довесок... Но не выгнала, не обделяла, не обворовывала. На каждого тогда выделяли 120 граммов хлеба, и все, что она находила съестного, делила на нас троих. Все сильнее хотелось есть, все страшнее выходить на улицу: кругом разрушенные бомбежками здания, повсюду трупы взрослых и детей. Сирены и взрывы мы уже не замечали, а вот к голоду никак привыкнуть не могли, кушать хотелось до сумасшествия и бояться больше приходилось людей вокруг - соседей, прохожих, обезумевших от голода...», - воспоминает собеседница.

Уходя под лед

Однажды тетя Наташа пришла к своим девчушкам (Катю называла «родной мой приемыш») встревоженная и сказала, что хочет отправить их туда, где нет войны. Из блокадного Ленинграда спешили эвакуировать в первую очередь детей. «Кругом слезы, страх, но даже самые маленькие послушно выполняли команды взрослых, садились в знаменитые полуторки и ехали по льду. Конец февраля или начало марта, плохо тогда во времени разбиралась, маленькая была. Едем по Ладоге. «Тонут! Тонут!», - кричат вокруг. Оборачиваюсь, а идущая вслед за нами машина уходит под лед, и людей затягивает в холодную бездну, одни головные уборы на поверхности плавают», - рассказывает Екатерина Ивановна.

Туда, где нет войны

В далекую Азию, о которой маленькая Катя никогда и не слышала, добирались в товарных вагонах. Те, кого «дорога жизни» помиловала, прибыли к железнодорожному пункту. «Колеса стучат, а самолеты бомбят», - рассказчица замолкает - наверное, страшно вспоминать, как там все было, но нет, оказывается, о другом задумалась. «Холодно и кушать хочется, я все малышку одну опекала, прижимала к себе, чтоб обеим теплее было. А как-то наутро в вагоне чувствую - она все никак не согреется, крепче и сильнее ее обнимаю... Мертвую, как оказалась», - не добралась кроха к солнцу, к берегам чудесного озера Иссык-Куль. А моей собеседнице опять повезло: добралась.

Встречали их в Киргизии, как родных, рассказывает Екатерина Ивановна, разместили по детским домам. «Сейчас жалеют сирот, которые живут в приютах, что плохо им там, брошенные они, а мы, дети войны, нарадоваться не могли, что оказались вдали от бомбежек, в покое и безопасности. Всю жизнь благодарны и никогда не забудем, как кыргызский народ нас принял. Несли фрукты, овощи, ягоды, как могли выхаживали нас, дистрофиков, а у самих-то крохи были - все на фронт увозили, - делится собеседница. - В детдоме тоже голодали - пайки растущим организмам не хватало, так мы кожуру от картошки на палочки нанизывали и пекли.

Одну девочку - Олю - кыргызская семья взяла к себе, дали ей имя Гуля, языку научили, вырастили и замуж отдали. У нее большая семья - 14 детей родила, а уж сейчас внуков сколько (об этом мы уже узнали на встрече в 1976 году в Ленинграде)! «Может, и другие в семьях оказались, точно не знаем, но мы не завидовали, а искренне радовались», - добавила она.

Общий день рождения

«Победа! Победа!» - кричали мы до хрипоты и плакали от боли потерь и страшных воспоминаний. Маленькими осознали весь ужас войны на себе, отчего так быстро и повзрослели. А потом смеялись от счастья искренним смехом, как только могут радоваться дети», - рассказывает Екатерина Ивановна. Многие из блокадных ребят не помнили, а скорее, не знали когда родились, и в документах дату рождения им написали 9 мая, а год определили примерно. Сирот, которые остались одни на целом свете, это породнило. С тех пор они держатся друг за друга, считают своей семьей. «Все успели вырасти, выучиться», - гордо замечает наша героиня. «Меня отправили в Пржевальск в педагогическое училище, а когда спросили, куда хочу поехать работать, я попросилась туда, где денег много платят, вот прямо так и сказала, потому что сроду этих денег не видела, мы ходили вечно голодные и нищие. Так я поехала в Нарын, отработала четыре с половиной года в Ат-Башинском районе. Была одной русской среди кыргызов, но этого даже не замечала. Впрочем, как и они ни разу не подали виду, что я приезжая или другая», - вспоминает она.

Были ленинградцы, стали фрунзенцы

Жизнь шла своим чередом. Вышла замуж Екатерина Ивановна тоже за детдомовского, она росла на северном берегу, а он - на южном. Лучше сказать «сошлись» - в те годы было не до свадеб. Вместе переехали во Фрунзе. Работа, дети... А в юбилей золотой свадьбы наконец поженились - во Дворце бракосочетания, как жених и невеста. «Присутствующие в ЗАГСе сначала  посмеивались: мол, с ума на старости лет сошли, а как узнали, что мы уже 50 лет прожили, так молодые побежали с нами фотографироваться на счастье», - с улыбкой рассказывает она.

Екатерина Ивановна 37 лет отдала детскому саду и школе. Да и сейчас она желанный гость для ребят. «В прошлом году я, как всегда, пришла в одну из школ рассказать свою историю о войне, о блокаде, так ребята из 10-11-х классов меня слушали, открыв рот. А после один мальчик встал и говорит: «Мы столько слышали от родителей и учителей, видели по телевизору и читали в книжках о том, что вы рассказали, но только сейчас, глядя на вас, впервые по-настоящему поняли, как это было», - добавляет наша героиня.

С опаской задаю вопрос: с тех пор вы были в Ленинграде? «Были всей семьей, в 1976-м. Так легче. Я город знала другим, ведь маленькая была, помню лишь свой дом и улицу в руинах. Но он, как бы сегодня ни менялась его архитектура и название - Ленинград или Санкт-Петербург, помнит все», - говорит Екатерина Ивановна.

Она поддерживает связь с теми, с кем вместе выживали, состоит в Совете блокадников Кыргызстана. Как говорится, нет худа без добра. Так и с нашей героиней. Некогда оставшаяся сиротой, она считает, что обрела большую семью, ведь именно горести войны сплотили этих ребят. Жаль только, что многих, после того как выросли, по миру раскидало. «Надо еще в Новороссийск, Волгоград, в Германию позвонить. Долго и часто говорить не получается - дорого, но друг друга все равно не теряем. В Донецк подруге, с которой сюда нас вместе эвакуировали, вот не могу дозвониться. Что делается?! Не думала, что снова фашистов увижу», - с горечью говорит наша собеседница.

Как и все в таком возрасте - а родилась она примерно в 1934 году, на здоровье жалуется. «Зачем хорохориться, что все хорошо, если ноги болят, камни в почках и других хворей хватает... Но не такое терпели. Приятно, что все нам здоровья желают, поэтому и хочется еще смотреть в будущее. Например, через пару недель небольшое путешествие на пароходе по Волге планируем... И сейчас жить хочется - как и тогда, в блокадном Ленинграде...», - поделилась оптимистичными планами Екатерина Ивановна.