14:03, 28 июня 2019, Бишкек - 24.kg , Анастасия БЕНГАРД
Женщину изнасиловали, избили или отобрали детей? «Значит, сама виновата!» — именно такой ответ зачастую слышат пострадавшие.
На днях президент Сооронбай Жээнбеков заявил, что защита детей от насилия — основная обязанность правительства и местных властей. Глава государства считает, что в стране неплохие показатели по защите детей. Однако печальная статистика правозащитников и истории вопиющих нарушений прав жертв насилия говорят об обратном.
В кризисном центре «Сезим» рассказали журналистам несколько историй долгой борьбы за справедливость и с нарушением прав жертв насилия со стороны правоохранительных органов и судов.
В августе 2016 года 18-летний парень изнасиловал в туалете одного из столичных торговых центров 13-летнюю девочку. Они познакомились в лагере на Иссык-Куле, а потом встретились в Бишкеке в кинотеатре, куда пришли ребята с одного потока...
О произошедшем мать подростка узнала только спустя два года, когда заметила странное поведение.
«Мы не сразу поняли ее депрессивное состояние, потому что дочь все это время скрывала факт. В то время у нас очень сильно болел брат, и мы связывали все изменения с этим, а также с переходным возрастом, опасными сетевыми играми. Никто и не думал об изнасиловании, пока я сама не узнала о случившемся», — вспоминает мама пострадавшей Чолпон Асакеева.
Уголовное дело возбудили не сразу, более того, следователь сначала отказывал в возбуждении.
«Позже дело все-таки завели, во время следствия нам удалось переквалифицировать статью на более тяжкую — насильственные действия сексуального характера. Однако насильник остался на свободе, следствие само инициировало домашний арест», — подчеркивает адвокат Арман Кыйгырова.
Судебное разбирательство в Первомайском районном суде, по ее словам, проходит очень тяжело. «Всего допрошены трое свидетелей, мы не можем заслушать еще шестерых. Их явку просто не обеспечивают. Заседания переносят одно за другим, процесс превратился в бесконечные хождения», — сетует адвокат.
Следствие шло очень долго, односторонне, сложилось впечатление, будто моя подзащитная намеренно оболгала этого молодого человека. Шло давление.
Арман Кыйгырова
По словам Арман Кыйгыровой, все ходатайства потерпевшей стороны не удовлетворяются. Сотрудники районного отдела поддержки семьи и детей (ОПСД) не приходят на процесс и игнорируют заседания.
«Предъявлялись прямые требования, чтобы мама забрала заявление и стороны помирились. О каком примирении может идти речь, когда совершено тяжкое преступление? Этот молодой человек должен быть за решеткой. Мы опасаемся, что он останется безнаказанным. Во время следствия каждый следователь пытался унизить девочку, в результате чего на одном из допросов моя подзащитная расцарапала себе руки до крови. Было страшно смотреть на это. Бесконечные допросы нанесли ребенку огромную травму», — негодует она.
Самое страшное, когда ребенок не может рассказать о случившемся даже родителям. Что они скажут? Наверное, что сама виновата.
Арман Кыйгырова
«Это вопиющий случай, поскольку изнасилование произошло в час дня в кинотеатре. Стало опасным отпускать детей в кино с друзьями. Этот молодой человек всегда старается находиться около детей, и прежняя его работа была связана с этим, он также создал чат для 13-летних подростков. Это явно психическое отклонение», — уверена адвокат.
Мама пострадавшей Чолпон Асакеева в слезах повторяет, что они будут добиваться наказания для виновника и пойдут до конца. «Из-за халатности следователя ребенка пришлось водить в суд, а это лишняя травма. Были унижения. Дочь в будущем не хочет иметь семью, ей абсолютно противны все мужчины, она боится людей, из дома не выходит, только в школу, и то в сопровождении кого-то из родных. А ведь прошло уже три года», — вздыхает женщина.
Сотрудники «Сезима» подключились к процессу, чтобы помочь добиться справедливого наказания.
Адвокат Жайнагул Эсенакунова рассказала о другом случае — борьбы матери за право видеться с сыном: «Была семья, на семейном совете решили, что супруга едет работать на Украину, а супруг с ребенком приедут позже, но в 2016 году у них возник конфликт, и отец похитил сына. Мы обратились в судебные органы, суд первой инстанции определил место жительства ребенка с отцом. Основанием для этого послужило мнение 10-летнего ребенка».
«В ходе разбирательства проведены две психологические экспертизы. Первая подтвердила эмоциональную привязанность к отцу, но вторая экспертиза показала, что ребенок находится под влиянием отца, им манипулируют и формируют его отношение к матери. Однако суд это не учел. Ребенок в настоящее время находится с отцом, эксперты установили у него тяжелое психологическое эмоциональное состояние, глубокую депрессию, повышенную тревожность, активный, открытый ребенок стал закрытым», — добавила она.
«Проблема и в том, что у нас не хватает детских психиатров. В день они рассматривают от пяти до десяти дел, то есть формально, быстро. Ребенок что-то рисует, его спрашивают, с кем бы хотел жить, и на этом все. А глубоко в ситуации никто не разбирается. Сейчас мы пытаемся определить порядок общения матери с сыном», — добавила Жайнагул Эсенакунова.
«В процессе участвовали сотрудники отдела поддержки семьи и детей (ОПСД) Первомайского района, но они тоже бездействовали, не изучали дело», — подчеркнула она.
ОПСД на сегодня — формальная организация, которая толком не может помочь ни детям, ни матери, ни отцу.
Жайнагул Эсенакунова
«Я давно работаю и вижу бездействие сотрудников управления соцразвития, безынициативность, они не умеют работать с детьми. Да, у них прописана процедура, как работать с несовершеннолетними в трудной жизненной ситуации. Но ведь домашнее насилие есть и в благополучных семьях, просто это больше скрывается. В таких случаях они принимают позицию той стороны, которая более обеспечена», — отметила она.
«Моя доверительница ходила к бывшему супругу, просила увидеться с ребенком, при одной из таких попыток она пришла в школу, где учится сын, ее избили трое мужчин в присутствии 45 детей в классе (муж, его брат и свекор). В настоящее время в Первомайском районном суде рассматривается уголовное дело по факту хулиганства. Инцидент произошел в октябре 2016-го, уголовное дело расследовалось два года, хотя были установлены личности тех, кто ее избил. Дело передали в суд, но опять же рассматривается уже восемь месяцев. И на сегодня мы допросили только свидетелей», — посетовала адвокат.
«Мы понимаем, что такие вопросы носят латентный характер и наша милиция не способна бороться с семейным насилием. Правоохранители считают, что это просто обыкновенный конфликт, в котором поссорились муж с женой. И это очень трагично», — считает адвокат.
«Сейчас многие женщины вынуждены выезжать за границу работать, но почему-то суды расценивают зачастую это так, что они не хотят общаться со своими детьми. На мой взгляд, это неверно. Тогда надо либо создавать условия, чтобы мать не выезжала куда-то, либо относиться с пониманием. Надо уметь работать с людьми, иметь сочувствие, человечность, а не просто пришел на работу, отсидел на процессе, пару слов сказал — поддерживаю или на усмотрение суда — и все», — подчеркнула Жайнагул Эсенакунова.