16:00, 23 декабря 2017, Бишкек - 24.kg , Иван МАРЧЕНКО
Для ведущего теннисиста Кыргызстана Данияра Дулдаева 2017 год знаковый: в августе он выиграл турнир серии Futures в Казани, а в сентябре победил на состязаниях Kedryuk Open в Алматы. В конце года трижды был на международных турнирах вторым и столько же раз добирался до полуфинала. В результате поднялся в мировом одиночном и парном рейтинге с 2000-го места на 600-е. О том, благодаря кому и чему он набрал хорошую форму, к чему стремится и с какими трудностями сталкивается, спортсмен рассказал ИА «24.kg».
Данияр Дулдаев родился в 1992-м в Бишкеке. В теннисе с трех лет. Среди взрослых дебютировал в 13. Шестикратный чемпион КР, бронзовый призер чемпионата Азии. На протяжении всей карьеры тренируется у своего отца Марата Дулдаева.
— В 2015-м вы надолго пропали из виду. Чем занимались?
— Теннисист-профессионал расходует в год минимум $50-60 тысяч. Чтобы попасть в топ-600 игроков мира в одиночном разряде и топ-400 в парном, мне этой суммы хватило. Однако для движения дальше нужно было еще больше денег, а у меня их не было. К тому же мучили старые травмы. Поэтому взял паузу в карьере. Поправлял здоровье и пробовал себя как тренер.
Поработал в Казахстане, Китае, России и Турции. В Алматы подготовил члена юношеской сборной, в Шанхае преуспел как главный тренер местной команды. Понял, что у меня достаточно интеллекта, чтобы открыть свое дело, и я всегда это успею. Пока молод, надо пройти путь теннисиста до конца. В мае 2016-го возобновил выступления.
— Было тяжело возвращаться?
— До перерыва в карьере был на турнирах одним из ведущих теннисистов по рейтингу. За время отсутствия мои показатели упали, и пришлось все доказывать заново. Делать это было непросто, поскольку за год уровень тенниса в мире вырос. Прежде чем пошли победы, уделил немало времени восстановлению физической формы и стрессовой устойчивости.
Оберегаться от травм — одна из основных задач профессионала. В последнее время делаю на этом особый акцент. Занимаюсь лечебной физкультурой: выполняю упражнения, направленные на реабилитацию после выступлений.
— Нынешним сезоном довольны?
— В целом да. Сыграл на 26 турнирах. Во втором полугодии наконец начал стабильно показывать высокие результаты. Единственное, не удалось пробиться в топ-300, что дало бы шанс выступить на турнире Большого шлема Australian Open 2018.
— На Азиатских играх в помещениях и по боевым искусствам-2017 в Ашхабаде сборная КР выступила почти во всех видах спорта. Но в теннисе наших почему-то не оказалось.
— Меня в сборную не приглашали. Если б позвали, сыграл бы.
Интересно, что «бронзу» в одиночном и «серебро» в парном разряде в Ашхабаде выиграл казахстанец Денис Евсеев, с которым мы за 1,5 месяца до того победили в Казани. Мы с ним одного уровня мастерства, так что теоретически я тоже мог быть в призерах Азиатских игр.
Позовут в будущем — выступлю. Всегда рад представить КР на чемпионате Азии и Азиатских играх.
— Почему на Кубке Дэвиса не играете?
— В последний раз выступал там в 2011-м, выиграв все свои матчи — по четыре в одиночном и парном разряде. Тащил сборную КР, проводя две игры подряд с интервалом в 15 минут. Во многом благодаря мне она тогда победила в низшем дивизионе своей зоны и переместилась в более престижную лигу. Это была сенсация в теннисном мире! Ведь до того КР не участвовала в Кубке Дэвиса шесть лет.
Дома мне обещанных премиальных не дали и даже руки не пожали. А когда через год спросил у федерации, где вознаграждение, сказали, что я не патриот.
В 2017-м представитель федерации интересовался, не хочу ли вновь сыграть на Кубке Дэвиса. Памятуя о прошлом, я решил заранее обговорить все нюансы, ведь у меня свой график. Не дождавшись от человека конкретики, на турнир не поехал.
— Чем еще запомнился уходящий год?
— В сентябре женился! Это позитивно сказалось на моих результатах: появились надежный тыл и дополнительный стимул. Надо кормить семью.
Живу в разъездах. В прошлые годы часто выступал в Казахстане, Турции и Узбекистане. В 2017-м — во Вьетнаме и Таиланде. Супруга всегда со мной. Она хороший психолог: разбирается в людях и поддерживает меня в моральном плане. Уважает мою работу и мои стремления.
И отец рядом. У нас с ним хорошо выстроилась работа. Есть друзья-тренеры в Бишкеке, Беларуси и Казахстане. Поддерживаем связь по Интернету, и они вкладывают в меня свои знания. Это тоже влияет на рост моих результатов. Предпосылки к дальнейшему прогрессу отличные.
— С графиком на 2018-й определились?
— Если нужно, готов представить график на два года вперед. В первой половине 2018-го — при наличии средств — выступлю на 20 турнирах. Уже 1 января выйду на корт в Бангкоке. Никакого Нового года — теннис прежде всего.
В 2018-м хочу ворваться в сотню лучших игроков мира и дебютировать на турнире Большого шлема. Сделаю для этого все возможное. Руководствуюсь словами одного сербского теннисиста: «Не страшно не добиться своей мечты, страшно не сделать все для ее достижения».
— Есть проблемы из-за частых переездов?
— Только финансовые. Жилье приходится снимать не рядом с кортами, где оно дорогое, а, скажем, за три километра, где дешевле. Бывает, по пути на матч устаю и из-за этого проигрываю. А так все нормально. Английский язык знаю.
— С детства люблю книги по истории. На экзаменах по ней всегда получал оценку автоматом. Изучаю литературу по ведению бизнеса.
Теннис для меня — один из этапов к успешному будущему. Играя, развиваюсь как личность и рассчитываю накопить стартовый капитал для крупного дела.
— В КР часто бываете?
— В 2017-м приезжал один раз по личным вопросам дня на три-четыре. Условия для тренировок там меня не устраивают. Конкуренции среди взрослых нет, поэтому в чемпионате страны больше не участвую.
Теннис в КР жив лишь благодаря энтузиазму родителей спортсменов. Если предложат поднимать его или спорт в целом и создадут соответствующие условия, я готов. Плыть по течению не привык — непременно должен менять мир к лучшему. Но пока, увы, ощущение, что Родине я не нужен.
Тренер Марат Дулдаев рассказал, на какие жертвы ему пришлось пойти ради тенниса и с каким отношением чиновников он столкнулся.
— Кто поддерживает вас в финансовом плане?
— Все за свой счет. За время, которое сын занимается теннисом, я потратил на него $500 тысяч. Пришлось продать дом. Сегодня с финансами особенно туго.
— Разве Данияр не получает на турнирах призовые деньги?
— За три выхода в финал заработал около $800. Это мизерная сумма, учитывая, что мы постоянно тратим средства на авиабилеты, гостиницы, специальное питание, экипировку и инвентарь.
Хорошо зарабатывают лишь теннисисты из топ-50. Чтобы войти в их число, нужно вложить большие средства в подготовку. В Казахстане и Узбекистане, к примеру, это понимают и успешных теннисистов спонсируют вовсю. Представители этих стран есть в сотне лучших игроков мира.
Раньше и нам помогало государство: дважды за четыре года выделило по 100 тысяч сомов. Мало, но хоть что-то. Начиная с 2015-го, Госагентство спорта и входящая в него Дирекция по олимпийским видам (ДОВС) нас игнорируют. Не начисляют Данияру стипендию, объясняя это тем, что он не участвует в чемпионате страны. Хотя он единственный профессиональный теннисист в КР (из мужчин) и показывает хорошие результаты на международной арене.
Летом хотел попросить у ДОВС поддержки и принес ее главе Алмазу Касенову свежий список достижений Данияра. Но тот не стал смотреть и кинул его мне в лицо! У моей супруги из-за этого инфаркт случился. Вот такое к нам, энтузиастам, отношение.