При такой смуте не до ртути

Рядовые сотрудники Хайдарканского ртутного комбината в Кыргызстане требуют от временного правительства не отдавать предприятие в частные руки. Национализировать комбинат нет нужды, поскольку 99,98 процента его акций и так принадлежат государству.

Позицию рабочего класса и чудом уцелевшего в перипетиях бурных 90-х и «дожившего» до наших дней руководства комбината поддерживают и некоторые члены ВП. Все вкупе они не желают отдавать «народное добро» на сторону - зажиточному частнику.

Однако тот факт, что производство убыточно и его перепрофилирование требует серьезных финансовых вложений, поскольку ртуть собираются внести в реестр запрещенных к продаже металлов, ими не учитывается. Не принимается в расчет и то, что на комбинате, а значит, и в Министерстве экономического регулирования, на балансе которого значится этот комбинат, висит долг в размере $4,6 миллиона за потребленный газ, который придется погашать государству

Ловись инвестор, большой и маленький!

Хайдарканский ртутный комбинат, расположенный в Баткенской области Кыргызстана, - крупнейшее в Центральной Азии предприятие по добыче и переработке ртути. Государство уже не единожды пыталось выставлять его на торги. «Пионером» в таком нелегком деле, как продажа с молотка 99,98 процента акций комбината, выступил еще Николай Танаев, возглавлявший правительство при первом президенте Аскаре Акаеве.

Но тендер, объявленный в 2003 году, провалился. Аналитики объясняют непопулярность комбината тем, что во всем мире снизился спрос на ртуть. Как уже упоминалось выше, ртуть собираются причислить к перечню запрещенных для вывоза и добычи металлов, в частности, в странах Евросоюза. Другое дело, что в зону ЕС КР ртуть никогда и не поставляла. Но пошла цепная реакция, которая привела к тому, что цены упали, а размеры самого рынка сузились.

Вторую попытку избавиться от предприятия предпринял Игорь Чудинов, занимавший пост премьера при втором президенте - Курманбеке Бакиеве.

Кабмин Игоря Чудинова горел желанием продать госпакет Хайдарканского ртутного комбината, причем предполагал выручить за ценные бумаги солидные деньги. Стартовая цена акций равнялась $2 миллионам. Тогда как уставной капитал составлял $3 миллиона. Торги должны были состояться в августе прошлого года. Даже была названа дата - 20 августа. Предварительно объявили тендер.

Претенденты на приобретение госпакета должны были представить в комиссию по его проведению инвестиционный проект по восстановлению и развитию ртутного производства на сумму не менее $6 миллионов. Но сделка, как и предсказывали эксперты, не состоялась.

Впрочем, аналитики не уверены, что если новые власти решат избавиться от предприятия на выгодных условиях, им удастся это сделать. Содержать же комбинат за счет госбюджета не получится - слишком дорогое удовольствие, республике оно не по карману.

Это понимают и отдельные чиновники во временном правительстве. Они уговаривают своих коллег по постапрельскому кабмину все же продать Хайдарканский ртутный комбинат, надеясь, что инвестор отыщется.

Тем более что менять схемы по его привлечению и пересматривать требования к потенциальному покупателю, сформированные еще при позапрошлом президенте, в ВП не собираются.

Однако не все выступают за продажу ртутного комбината. Отдельные политики призывают оставить его в собственности государства. Такого же мнения придерживаются сотрудники самого комбината.

Хайит Кадамжоев, специалист с сорокалетним стажем работы, стоял, можно сказать, у истоков. Его воодушевили «большевистские лозунги» временного правительства, вот он и призывает постапрельское правительство, а главным образом - президента переходного периода Розу Отунбаеву, прислушаться к голосу рабочего класса.

«Политики приходят и уходят, а комбинат будет стоять вечно. Тем более в своей инаугурационной речи Роза Исаковна объявила, что приоритетом в развитии экономики Кыргызстана будет именно производство. Хайдарканский ртутный комбинат сейчас продавать никак нельзя. Это градообразующее предприятие. Поэтому мы поддерживаем идею национализации. Правительство должно выделить на его восстановление льготный кредит, а экспортную продукцию освободить от налога, который сейчас составляет 2,5 процента от суммы реализации. Кроме того, если 300 миллионов российских денег не разворовали Бакиевы, как было заявлено ранее, а все они находятся на счетах, почему бы часть их не вложить в реконструкцию комбината?», - отметил Хайит Кадамжоев.

Вид сбоку

Все это так, но только, как отмечалось выше, поддерживать бесперебойное производство, с учетом, что ртуть вот-вот объявят «металлом нон грата», государство в одиночку, без помощи инвестора, вряд ли сможет.

Сейчас во временном правительстве также заговорили о том, что пора бы отозвать лицензии на разработку ртутных месторождений, выданных еще при правительстве Игоря Чудинова. Причина ясна: по мнению новоиспеченных управленцев, разрешения на добычу ртути из недр Кыргызстана продавались втрое ниже их реальной стоимости.

Однако постапрельские реформаторы не учли того, что инвесторы, вложившие свои деньги в разработку ртутных месторождений, потребует выплатить им неустойку. На это у государства, понятное дело, средств также нет.

Вместе с тем специалисты предлагают: чтобы комбинат не работал вхолостую и не висел балластом на шее государства, отпугивая потенциальных покупателей, перепрофилировать производство на выпуск плавикошпатового концентрата, который пользуется спросом в России и Казахстане. Но переориентацией комбината должен заняться уже новый владелец с тугим кошельком и грандиозными планами.

Верните наши денежки

Даже если предположить, что Хайдарканский ртутный комбинат будет выставлен на торги, кто даст гарантию, что предприятие привлечет щедрого инвестора?

За ним тянется шлейф судебных разбирательств. А вердикт Верховного суда, вернувший дело, касающееся Хайдарканского АО (которым комбинат стал после развала СССР), на повторное рассмотрение Баткенской областной Фемиде в марте 2010-го, лишь добавил точек в жирное многоточие.

На имущество градообразующего предприятия был наложен арест еще в начале двухтысячных, поскольку юридическая казахско-американская фирма «Шервурд и МакКензи» пыталась взыскать $4,6 миллиона, которые комбинат в середине 90-х задолжал за газ.

Задолженность, образовавшаяся не так давно, перешла по наследству от расформированного еще в октябре 2009 года Министерства промышленности, энергетики и топливных ресурсов к Министерству экономического регулирования КР.

Но с казахской фирмой «Элимай-Фармация», чтобы та расплатилась лекарствами за узбекское «голубое топливо», договаривалось еще Министерство внешней торговли и промышленности КР. Деньги следовало перечислить на счет вышеупомянутой компании. «Элимай-Фармация» отправила медикаменты на сумму $1,8 миллиона, но денег от правительства тогда так и не получила.

Хозяева фирмы решили обратиться в суд и взыскать с кыргызского кабмина положенную по договору сумму. В качестве консультанта наняли «Шервурд и МакКензи», но потом «Элимай-Фармация» отказалась от денег в пользу консультанта.

Юристы заморской компании времени даром не теряют. В итоге суд постановил арестовать имущество ртутного предприятия - основного потребителя газа, из-за которого и разгорелся скандал.

Предполагалось имущество продать и взыскать долг, который за последние десять лет существенно вырос - с $1,8 миллиона до $4,6. Увеличение суммы в два с половиной раза - это процент за то, что потребленное «голубое топливо» так никто и не оплатил. Иными словами, комбинат, а вместе с ним и государство как единственного владельца госпакета акций поставили «на счетчик», и он сработал.

Однако юристы Минэкономрегулирования, приступившие было к рассмотрению этого запутанного дела, пришли к другому выводу. Представители интересов ведомства полагают, что «Шервурд и МакКензи» неверно истолковали документ суда о наложении ареста от 2 сентября 2005 года. А судебный исполнитель, который готовил бумагу, неправильно понял постановление правительства, где речь шла о нашумевшей программе PESAC.

«Ведь это только предположение, что активы предприятия находятся в распоряжении министерства. На самом деле, согласно программе PESAC, на их базе создали новое АО, а то имущество, которое не было нужно для дальнейшего производства, пустили не в утиль, а сдали профильному ведомству. Акций же на балансе министерства никогда не было, и никаких дивидендов правительство с них не имело, поскольку владельцем предприятия не являлось», - говорится в заключении юрисконсульта.

Между тем представители «Шервурда и МакКензи» заявляют: непременная продажа недвижимости и движимости АО для них делом принципа не является. Им надо получить свои кровные, и заокеанских представителей мало волнует, где государство найдет $4,6 миллиона.

Комбинат пока находится в собственности республики и постепенно разваливается, поскольку денег на его восстановление и перепрофилирование нет, а имущество - с чувством, толком, расстановкой - разворовывается.

Предстоит очередная серия дебатов, показательных выступлений и публичной демонстрации договоров и соглашений, чтобы разобраться, каким образом $1,8 миллиона трансформировались в 4,6. Но то, что это долг правительства, сомнению не подлежит. Замкнутый круг получается. Так что замолвить слово об этом комбинате придется еще не раз.