Когда речь заходит о работающих детях, общественность ожидаемо поднимает волну возмущения. Все твердят, что у ребенка должно быть полноценное детство.
С другой стороны — оправдывающие себя родители: так получилось, вынужденно, временно...
Кажется, они и не замечают, что временная тяжелая жизненная ситуация стала постоянной.
Когда детство закончилось в 12 лет
Вот уже четвертый год 14-летний Максатбек держит мусульманский пост, читает намаз. Для родных в свободное время он читает Коран на арабском языке.
Максатбек — мамина гордость, опора, надежда. Каждое утро мальчик спешит на центральный городской рынок, чтобы разгружать товар со склада, помогать продавать сотовые телефоны. После 11 часов маленький рабочий спешит в школу, во вторую смену. Старается. Учится на четверки и пятерки. Педагоги его хвалят за старательность, серьезность и ответственность. Наградили его маму Кыздаркан Садыкову письмом благодарности.
Максатбек — надежный сын. Он последние два года остается основным добытчиком в семье.
Муж стал выпивать, упрекал жену в отсутствии наследника, ревновал и избивал. Они расходились и сходились. Рождение долгожданного мальчика не помогло укрепить семью. Родители расстались. Женщина с тремя детьми ушла от мужа и поселилась в вагоне возле одной из многоэтажек. Так прошло 22 года. За это время Кыздаркан много работала: торговала на рынке, готовила и продавала блюда национальной кухни.
Страшный путь к работе
Дочки выросли и вышли замуж. Старшая после развода уехала на заработки в Россию. Вторая с мужем и тремя детьми жила в Бишкеке. Но два года назад случилось несчастье — дочка с зятем попали в автоаварию. Дочь скончалась, зять теперь инвалид. Трое внуков остались сначала у свекрови, теперь переселились к Кыздаркан. В металлический вагон.
Вскоре после гибели дочери скончалась мать Кыздаркан. Сама она попала под машину. Женщина вспоминает, как везла на продажу очередную порцию оромо и ее сбила машина. Перелом ноги, ушиб головы серьезно повлияли на ее здоровье. Кыздаркан не могла ходить, ее мучили постоянные сильные головные боли.
Вот тогда Максатбек пошел работать на рынок разнорабочим. Стал зарабатывать от 700 сомов, иногда больше. На заработанные деньги он покупал матери лекарства, еду. Сам обеспечивал себя одеждой и школьными принадлежностями. Со временем стал помогать продавать мобильные телефоны — хорошо разбирается в технике.
Свет в конце тоннеля
После того как история этой семьи стала известна благодаря журналистам, на Кыздаркан обратили внимание и помогли с оформлением документов, продуктами питания, деньгами. Женщина прошла лечение в больнице и встала на ноги. Занялась швейным делом: на старой механической машинке строчила приданое невестам.
Проблемы все еще остаются, нужно оформить документы на троих внуков для получения пособия.
Когда Кыздаркан рассказывает о сыне, у нее глаза наполняются слезами.
«У меня сердце болит за него, переживаю, молюсь за его благополучное будущее. Когда он видит мои слезы, тоже плачет. Он активный, любит спорт, когда есть возможность, ходит на городской каток, любит выезжать на природу. Любимая еда сына — плов, когда просит меня приготовить, я с радостью это делаю. В будущем он хотел бы попасть на службу в отряд спецназа. Я мечтаю, чтобы сын получил образование и у него был свой дом», — делится переживаниями мама Максатбека.
Помощь или эксплуатация?
Психолог Турдубек Караев знает, что подчас бывает сложно определить грань между тем, когда работающий ребенок помогает семье, а когда это становится эксплуатацией детского труда.
«Таким образом, учеба отодвигается на второй план. Ребенок ощущает себя взрослым, серьезнее относится к жизни. Семиклассник может рассуждать, как девятиклассник. Как психологу, мне приходится с ними общаться по-взрослому», — говорит Турдубек Караев.Дети идут работать из-за нужды. Первая их мысль — заработать на еду, потом уже на одежду.
Турдубек Караев
Происходит некое смешение: взрослеющий человек в организме ребенка, словно два в одном. Но все равно они остаются детьми.
В Оше есть центр дневного пребывания «Мол булак» для таких работающих детей.
«Они любят здесь играть, рисовать, много общаются друг с другом. А потом выходят и идут на заработки, где ведут себя совершенно по-другому, по-взрослому», — отмечает психолог.
Центр посещают более двух десятков занятых в труде детей.
Управление социальной защиты Оша выделяет 18 сомов в день на одного ребенка. Соцработники покупают детям печенье и заваривают им горячий чай.
По данным руководителя Центра развития и защиты уязвимых групп населения Зейнеп Эшмуратовой, совместный мониторинг в Оше и Кара-Суйском районе выявил почти две сотни работающих детей. В 64 семьях, в которых было 78 детей, была изучена ситуация. Из них 35 семей взяты на учет.
Алманбет Туйбаев рассказал, что в прошлом году в Оше выявлено 102 работающих ребенка.
Согласно исследованию Международной организации труда, в Кыргызстане в 2016-2017 годах выявлено 288 работающих детей, из них 114 девочек и 174 мальчиков 12-18 лет.
По словам сотрудника Центра защиты уязвимого населения Айжамал Сартаевой, семьи, в которых работают дети, имеют схожие проблемы. Среди них немало внутренних мигрантов, которые в свое время приехали в Ош, но так и не стали полноправными горожанами. Они не снимаются с учета в родном селе, не могут приобрести собственное жилье в городе, а значит, не имеют прописки и регистрации по месту пребывания. В некоторых семьях дети не имеют свидетельств о рождении, семьи не получают пособия на детей. Есть проблемы с трудоустройством. Отсутствие образования у взрослых вынуждает их идти на низкооплачиваемую работу, зачастую непостоянную.
А Кыздаркан Садыкова написала бизнес-план. Она хочет купить новую современную швейную машинку и зарабатывать больше, чтобы облегчить жизнь сыну Максатбеку.
Максатбек продолжает работать. Маме надо помогать. Он не жалуется. Его имя в переводе с арабского означает «цель», «стремление». Он хочет служить в спецназе, когда вырастет. Цель поставил. Такой, как он, дойдет.
