17:00, 18 февраля 2021, Бишкек - 24.kg , Юрий КОПЫТИН
О беспросветном мраке, который творится в Кемине за закрытыми дверями частного дома для престарелых «Луч солнца», возможно, никто бы так и не узнал, не явись туда без предупреждения местные волонтеры. Активисты, не ставя администрацию в известность, наведались в пансион поздно вечером 16 февраля, чтобы покормить одиноких стариков пловом, но в итоге нашли в одной из комнат тело умершей женщины, о смерти которой ни милиция, ни скорая помощь, как оказалось, не знали.
Журналист 24.kg побывал в «Луче солнца», поговорил с его бывшими сотрудниками и узнал истории постояльцев, которые когда-то из него бежали.
«Когда мы начали раздавать плов на кухне, то я заметил что-то странное в соседней комнате. Заглянул — на кровати лежит накрытое одеялом тело. По нему лазает кошка. Уже запах пошел. Мертвый человек в комнате рядом с живыми, в двух шагах от кухни. Глазам своим не поверил! Начал расспрашивать постояльцев о том, что случилось. Они сказали, что бабушка умерла еще днем. Так и лежит. Никто к ней даже не подходил», — рассказывает Токтоналиев.
«Работает Татьяна Синюк по своему уставу. Дом престарелых зарегистрирован в Минюсте. Это здание бывшего детского сада. Оно находится у нее в аренде с 2008 года. Был составлен договор с мэрией на 15 лет. В 2023-м срок заканчивается. Я к этому времени, наверное, уже не буду работать мэром. Это уже будут решать другие люди — продлевать его или нет. На сегодняшний день договор в силе. Пока что я причин и оснований для его расторжения не вижу», — говорит Досов.
Заходим внутрь. В кабинете директора Татьяна Синюк о чем-то беседует с представителями соцзащиты. Показывает им договор, на основании которого она принимает к себе пожилых. Документ очень странный, с размытыми формулировками и кучей грамматических ошибок.
В частном доме престарелых сегодня содержатся 28 постояльцев. Одни пришли сюда сами, других сдали родственники. По договору пенсионеры обязаны перечислять Синюк всю свою пенсию в счет их содержания. Кроме этого, администрация, согласно договору, вправе претендовать на долю принадлежавшего тем имущества.
— Какие нарушения нашли? — спрашиваю проверяющих. Внятного ответа не получаю. С трудом удается узнать личность умершей. Ей было 64 года. Болела, но чем — никто точно сказать не может. Похоже, что нормального медицинского обследования она не проходила.
— Почему о смерти человека не сообщили в милицию и скорую? — спрашиваю Синюк.
— Так выходной же был...
— С каких пор милиция и скорая у нас не работают по выходным? — интересуюсь.
В ответ тишина.
Не смогла ответить Татьяна Синюк и на вопрос о том, сколько постояльцев умерло у нее в пансионе с 2008 года. Заверила, что смерти фиксируются, но точной статистики они не ведут. Цифры, как она выразилась, не подбивали.
При этом комиссию отчего-то беспокоит не этот вопиющий факт, а пронумерованы ли в столовой ложки и вилки и достаточно ли в пансионе дезинфицирующих средств. Словно речь идет не о смерти человека.
Поняв, что разбираться здесь никто ни в чем не планирует, предлагаю пройтись по зданию и осмотреться.
Заходим в одну из комнат. На кровати заваленная одеялами лежит бабушка — жалуется на боль в сердце и просит вызвать врача, но Синюк, словно не слыша и не замечая ее, продолжает рассказывать об условиях содержания.
— Да вызовите уже кто-нибудь скорую! — не выдержав, вмешивается в ситуацию член комиссии, местный депутат Наталья Дубинина, — Где ваша медсестра ходит?!
Спустя время откуда-то прибегает медсестра пансиона. Кто-то все-таки вызывает врачей. Комиссия продолжает осмотр частного дома престарелых.
Всюду, куда бы мы не зашли, грязь и антисанитария. На кухне на замызганном столе в тазике китлап — самый дешевый сорт лапши, рядом булки хлеба. Частные учреждения по логике должны отличаться от государственных как минимум порядком, но здесь все иначе.
Ванная комната и туалет выглядят просто ужасно. Сантехника сломана. Нет даже минимально необходимых вещей. Как в таких условиях моются и справляют свои естественные надобности требующие особого ухода пожилые люди — непонятно.
В здании холодно и сыро. Несмотря на то что на улице заметно потеплело, в комнатах температура не поднимается выше десяти градусов. Несложно представить, каково здесь в сильные морозы.
Доходим до той самой комнаты, в которой накануне вечером волонтеры обнаружили тело мертвой пенсионерки. Соседки несчастной по палате молчаливы. Словно заученный текст они повторяют одно и то же: «У нас все хорошо, жалоб нет», — и отчего-то с опаской косятся на дверь.
На втором этаже дома престарелых находим привязанного к инвалидному креслу дедушку. На лице ссадины и кровоподтеки. Говорят, что он сам упал с кровати. Хочется в это верить.
Быть может, это прозвучит грубо, но если администрация заведения считает такие условия приемлемыми и многочисленные комиссии, которые, как оказалось, прежде не раз здесь бывали, с ними согласны, то не остается ничего, кроме как пожелать всем им в старости не оказаться в похожем на это месте. Карма вещь суровая.
По условиям договора с мэрией Кемина Синюк получила в пользование здание бывшего детского сада с обязательством его ремонта. Но невооруженным глазом видно, что здесь давным-давно не белили даже стены. Татьяна не скрывает, вкладываться в не принадлежащую ей недвижимость она не намерена.
— Мы окна поменяли, и этого достаточно. Почему я должна вкладывать собственные деньги? Завтра меня попросят съехать отсюда, и все, что я сделаю, достанется мэрии, — говорит она.
На этом экскурсия по дому ужасов закончилась. В пансионе за телом умершей приехали ее родственники. Претензий к администрации, как выяснилось, у них нет.
«Вот тут все и произошло, — указывая на забор расположенного недалеко от пансиона частного дома, рассказывает Дубинина. — Хозяин дома вышел зимой в огород и между забором и пристройкой увидел сидящую на земле фигуру. Окликнул, подошел, потрогал, а она уже ледяная. В ту зиму были жуткие метели. Она забилась в эту щель, спасаясь от холода. Как назло, в тот день дома никого не оказалось. Потом проводилась проверка. Выяснилось, что постоялицу выставили на улицу из-за проблем с алкоголем. А милиция и вовсе сделала заключение, что никто не виноват. Якобы у нее сердце остановилось, и раз это случилось не на территории пансиона, то и администрация за ЧП не в ответе».
По ее словам, она не раз становилась инициатором проверок частного пансиона, но безрезультатно. Писала обращения в госорганы, в том числе и в прокуратуру с требованием провести всестороннее расследование деятельности закрытого учреждения. Результатов как не было, так и нет.
«Я ни разу не видела ни милицию, ни скорую. Когда умирал очередной старик, к нам просто приезжала похоронная команда и забирала тело», — вспоминает Светлана.
Сложно было вызвать врачей и для еще живых постояльцев. Синюк, по ее словам, человек властный, считающий пансион своей собственностью. Проявление инициативы без ее ведома не допускалось. В какой-то момент Светлана просто не нашла в себе моральных сил, чтобы продолжить работать в этом месте.
Весной 2018 года к Светлане на работу в больницу пришел один из постояльцев «Луча солнца» — Геннадий Точиев. Он рассказал, что Татьяна Синюк выставила его за порог.
«Он пригрозил Синюк прокуратурой, сказал, что пожалуется на нее и расскажет обо всем, что происходит в доме престарелых.
Татьяна расторгла с ним договор, выдала ему его документы и отвезла на местный вокзал. Указала водителю маршрутки, чтобы тот увез старика в Бишкек и там его высадил. Мол, пусть проваливает куда хочет.
Дядя Гена расплакался, и когда Татьяна ушла, попросил таксиста привезти его ко мне, так как он хорошо меня знал и я всегда была к нему добра. Водитель так и сделал», — вспоминает Светлана.
Сердобольная женщина приютила у себя пенсионера. Он умер недавно, 7 января на свой день рождения в возрасте 71 года, окруженный ставшими ему родными людьми.
Два года назад в один из вечеров бывший постоялец рассказал ей и депутату Наталье Дубининой о том, что происходит в стенах пансиона Татьяны Синюк. Директора дома престарелых и ее мужа пожилой мужчина называл «гестаповцами» и никак иначе. На видеозаписи он говорит о систематических побоях и унижениях. Приводим его рассказ полностью, без сокращений и монтажа.
По словам депутата Натальи Дубининой, по озвученным пенсионером фактам госорганами проводилась проверка, она лично обращалась в мэрию Кемина, в прокуратуру и ГКНБ. Однако никакой внятной реакции не последовало. Ответ один — учреждение частное и диктовать свои условия государство ему не может.
Татьяна Синюк и ее дом престарелых тем временем продолжают работать. Владелица частного пансиона, жалующаяся на отсутствие денег и помощи, успела за эти годы построить себе в Кемине новое двухэтажное здание. Якобы сюда она планирует перевести «Луч солнца».
P.S. Когда этот материал готовился к выходу, стало известно о решении комиссии закрыть «Луч солнца». Оставшихся в нем стариков предлагается перевести в Нижне-Серафимовский дом-интернат для престарелых. Свою проверку по факту смерти постоялицы начала и милиция.