Единственное общежитие в Бишкеке для людей с ВИЧ располагается в небольшом частном доме. Старые выцветшие ворота закрыты на ключ. Никаких вывесок. Посетителей встречает рыжая доброжелательная дворняжка.
«Она и кошка — питомцы наших жильцов. Съезжая, заберут», — улыбается социальный работник Ирина.
Всего центр рассчитан на 10 человек, но сейчас там находится 12 мужчин и женщин — все бывшие заключенные с положительным ВИЧ-статусом. В январские холода было еще больше.
«Не выгонишь ведь на мороз. В приюте разрешено находиться один месяц. Дольше — лишь в том случае, если человек восстанавливает документы. Тут как некая перевалочная база. За это время человек может найти работу, снять жилье. Кто-то идет в муниципальные приюты, однако если и там мест нет, то тогда на улицу», — объясняет Ирина.
В приюте дежурят два соцработника и равный консультант. Периодически приходит врач, проводятся группы самопомощи. Проживание, питание, мыломоющие средства — все бесплатно (пока действует проект на грантовые средства).
Жизнь по спирали
Большинство временных жильцов центра — бывшие наркопотребители, заразились ВИЧ через грязную иглу. Отсидели разные сроки. Кто-то провел в заключении почти полжизни (до 20 лет) и живет сегодняшним днем, а кто-то строит новую жизнь и планы на будущее.
Михаилу 44 года, около половины из них употреблял наркотики. Говорит, что заразился ВИЧ в колонии № 31 в 2006-м, о статусе узнал через год.
«Плюнул тогда на свое здоровье, еще больше стал употреблять, думал год протянуть и ладно. И только в 2011-м начал принимать лекарства, — вспоминает он. — Встретил человека, который убедил бросить наркотики. Освободился, пять лет жил нормально, работал в службе такси, женился, сын родился. А потом опять сорвался, снова в тюрьму попал. Всего восемь раз был на зоне».
Семья отвернулась, идти некуда, это общежитие — единственное место.
Михаил
«Несколько недель назад остался на улице, промерз, кучу болячек приобрел, с ногами начались серьезные проблемы. Задача на сегодня — лечь в больницу», — с трудом разговаривает мужчина.
Любви статус не помеха
35-летняя Екатерина неохотно рассказывает о своем криминальном прошлом. «У меня незаконченное среднее музыкальное образование. Учебу бросила, работала кем придется. Любое дело беру, не боюсь. В последнее время работала администратором в банном комплексе, а потом посадили. Недавно освободили условно-досрочно. В колонии-поселении познакомилась с мужчиной, стали жить вместе», — говорит она.
У мужа Екатерины ВИЧ. Он принимает антиретровирусную терапию (АРВТ), у нее результаты отрицательные.
Не испугал ли меня его статус? Нет. Просто я люблю его. Он открытый, очень добрый, веселый. Меня любит, балует, ухаживает: то колечко подарит, то цветы, то игрушку мягкую.
Екатерина
Больше, чем общежитие
«За 2019-й через нас прошли 104 человека. Это общежитие выполняет функции и соцзащиты, и МВД, и органов пробации. Порой приходится вести людей до конца жизни. Они не видят больше нигде поддержки», — отмечает соцработник центра «Ишеним Нуру» Юрий Малышев.
Он работает с уязвимыми слоями населения не первый год. «Я сам прошел через все это, их боль не чуждая мне. Думаю, это долг перед богом», — объясняет мужчина свой выбор.
Что будет с людьми, если донорская поддержка закончится? В центре разводят руками.
«Ни одна госструктура не принимает участия в дальнейшей социальной интеграции человека, отбывшего срок. Отсидел, вышел — ни жилья, ни работы, ни документов. Что с ним? Как он? Никого не волнует», — сетует Юрий Малышев.
Многие жильцы общежития не имеют документов, отсюда и сложности с работой. Большая проблема с пропиской граждан. «Никто этим не занимается, стучимся в разные госструктуры, даже судились. Райадминистрации находят тысячи причин, чтобы не прописывать людей. Бывает, ночью звонят: кого-то из наших задержали без документов. Приходится мчаться, подтверждать личность человека», — отмечает соцработник.
Надежда есть всегда
С каждым, кто поступает в общежитие, соцработники составляют план, что нужно сделать за месяц. «Даем поддержку, шанс. Однажды человек разуверился в себе, в жизни, потерял надежду. Пытаешься ее вернуть, убедить, что не все так плохо, еще можно жить и с диагнозом, и с проблемами», — говорит Юрий Малышев.
Проблема — многие возвращаются обратно, срываются. Без поддержки государства, родных и близких сложно вновь поверить и начать жить по-новому.
Сейчас общежитие существует лишь на деньги доноров. Властям до ВИЧ-инфицированных дела нет.
«Государство не возьмет на себя такое учреждение. Во-первых, это большая ответственность, а во-вторых, большие затраты. Знаете, сколько доноры потратили на содержание здания? Я не раз предлагал, чтобы арендная плата уходила на развитие. Можно было бы сделать свое маленькое производство. Были бы станки, люди бы учились, зарабатывали на хлеб. Ведь никто в этой жизни им больше не поможет, кроме их самих. Если бы муниципалитет выделил какой-нибудь участок, — надеется соцработник. — Нужно, чтобы дело жило дальше и приносило пользу такому слою общества».
Потому что у этих людей только два пути — либо на кладбище, либо снова на зону.
Юрий Малышев
«Это единственное общежитие на весь Бишкек. Сюда обращаются люди и без статуса ВИЧ, такие же неимущие. Было бы хорошо существовать не от гранта до гранта, а если бы могли планировать на два-три года. Ведь проект был и ушел, а проблемы и люди никуда не денутся», — заключил он.
По последним данным республиканского центра «СПИД», на конец прошлого года в Кыргызстане официальное число зараженных ВИЧ достигло 9 тысяч 516 человек. По неофициальным сведениям, их может быть в разы больше.
Среди ВИЧ-позитивных больше мужчин — 64 процента, женщин — 36 процентов.
