10:00, 14 января 2020, Бишкек - 24.kg , Махинур НИЯЗОВА
Кыргызстан накрыла очередная волна общественного возмущения. Это произошло после того, когда стало известно о трех жестоких новогодних преступлениях, в которых от рук своих мужей погибли две женщины. Еще одна в больнице с ожогами и травмами после избиения.
Кыргызстанцы призывают жертв домашнего насилия не молчать и давать отпор мужчинам, поднимающим на них руку.
Журналисты 24.kg выслушали соотечественниц, кто не стал терпеть побои, оскорбления и унижение. Чем для них закончилась самозащита? Все они сейчас находятся в женской колонии в селе Степном.
Собеседницы согласились рассказать о том, что пережили и как продолжают бороться с системой.
Мы подготовили серию публикаций о женщинах, отбывающих уголовное наказание за убийства своих мужей или сожителей, о причинах, которые толкнули их на этот поступок, и о последствиях, уготованных им судебной системой страны.
«С Николаем (имя изменено. — Прим. 24.kg) мы познакомились в 2017 году. Стали жить вместе в моей квартире. Жили хорошо первые четыре месяца. Это был идеальный человек. Мне даже самой было страшно, ведь идеальных людей не бывает. А после его будто подменили. Стал выпивать, пьяный становился очень агрессивным... 8 марта я получила поздравление от коллеги — просто SMS с цветами. Муж стал ревновать, ушел из дома, вернулся пьяным. Я отправила ребенка в компьютерный клуб, чтобы он не слышал ссору. Мужа тоже попыталась выгнать, чтобы не провоцировать скандал. Позвонила его маме, сказала: он настроен агрессивно, что мне делать? Она ответила: разбирайтесь сами. Дальше начался какой-то кошмар» — так начала свою историю 41-летняя Василина Сафронова.
Отныне 8 Марта — ее нелюбимый праздник. Два года назад Международный женский день разделил жизнь на до и после. В 39 лет она стала убийцей, хотя потерпевший — ее гражданский муж — жив и даже написал встречное заявление. Несмотря на это, суд признал ее виновной по двум статьям Уголовного кодекса, одна из которых «Убийство».
Несовершеннолетний сын и тяжело больной престарелый отец — ни одно из этих обстоятельств суд также не учел и приговорил Василину Сафронову к восьми годам лишения свободы с конфискацией имущества и отбыванием наказания в колонии.
Гражданский муж Василины, по ее словам, шесть раз кодировался от алкогольной зависимости. С прежними двумя женами у него из-за постоянных пьянок были ссоры. Потому и семья не сложилась, не исключает осужденная.
«Уходить от меня он не хотел. Ходил под окнами и кричал, матерился, — продолжает свой рассказ женщина. — В какой-то момент ворвался в квартиру, выбив дверь. Это уже получается незаконное проникновение в частную собственность, потому что квартира моя. Николай стал избивать меня, все побои зафиксированы. Я потеряла сознание».
Позже врачи зафиксировали у Василины Сафроновой закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, ушибы мягких тканей, грудного и поясничного отделов позвоночника, резаную рану левой кисти. Сожитель бил ее ногами, руками и острым предметом, который так и не установили. «Перед тем как потерять сознание, я подумала: сейчас вернется с компьютерного клуба сын, что с ним сделает отчим? У меня был страх за ребенка», — говорит женщина.
Сам момент удара ножом Василина, по ее словам, не помнит. Когда очнулась, Николай уже лежал в луже крови.
«Я сразу же позвонила в скорую помощь, милицию и его маме. Сама всех вызвала. Пока ждала медиков, приложила тряпку к ране. Когда приехали врачи, первое, что он попросил: дайте выпить», — вспоминает подробности того дня она.
Сейчас Василина Сафронова часто задает себе один вопрос: почему не ушла от Николая после первой ссоры с избиением?
И этот же вопрос задает себе каждая вторая осужденная за убийство мужа. «Здесь большинство женщин сидят за тяжкие преступления. Ни одного случая, чтобы осудили за превышение самообороны или за неумышленное убийство, нет. Всем вменяют умышленное совершение преступления», — подчеркивает она.
Никто не встает на защиту женщины, когда она сталкивается с насильником и пытается себя защитить.
«В Новый год он тоже напился и избил меня. Я позвонила в милицию, но там все были заняты. Сказали: все на выезде, никого нет. Да и выезжать на семейные ссоры правоохранительные органы не торопятся, считая, что супруги помирятся сами», — говорит женщина.
По ее словам, она и сама неоднократно мирилась, прощала.
«Я выгоняла его неоднократно, однако он просил прощения, я прощала... Не знаю, жалела его, возможно. Он сам постоянно говорил, что никому не нужен, никто его не понимает, все его бросают, судьба у него не сложилась. В этом ошибка женщин, что мы поддаемся жалости», — отмечает Василина.
Терпела и жила с ним, потому что считала: сыну нужно мужское воспитание. К тому же это мой третий брак, не хотелось опять рушить семью.
Василина Сафронова
Но терпеть насилие Василина Сафронова была уже не в силах. «До этого происшествия я все чаще думала о том, что надо с ним разойтись. Постоянная необоснованная ревность. На работу провожал-встречал и все равно умудрялся меня обвинять в чем-то. Это психологическое давление очень тяжело переносить», — говорит она.
«К тому же я сама работала, себя и ребенка вполне могла прокормить. Он все, что зарабатывал, никогда не приносил в дом, все уходило на содержание мамы и алименты ребенку от предыдущего брака», — рассказывает женщина.
Следствие длилось недолго. Василину Сафронову защищал государственный адвокат. Нанять частного она не могла — слишком дорогие услуги. Статью «Нанесение тяжких телесных повреждений», которую следователь вменял сначала и которая была вполне обоснованна, позже без объяснения причины изменили на 28-97 «Покушение на убийство» (по старому Уголовному кодексу КР).
Следователь мне открыто говорил: ты же денег не даешь.
Василина Сафронова
«Женщина в нашей стране абсолютно не защищена. Куда бы ни обращалась я, везде отказывают. В суде и на следствии я пыталась доказать, что это была самооборона. Он выбил дверь, ворвался в мою квартиру, стал меня избивать. Однако не учитывались никакие обстоятельства», — заметила Василина.
Заключение экспертов о многочисленных побоях, встречное заявление от Николая, которому женщина возместила моральный и материальный ущерб, наличие 11-летнего сына и престарелого отца, который находился на попечении дочери, — все проигнорировано.
«Когда судья Архарова озвучивала приговор, она очень грубо выгнала из зала моего сына, — плача, вспоминает Василина Сафронова. — Сказала: не надо на жалость давить. Сейчас вспоминаю, как он в замочную скважину в двери смотрел, сердце разрывается».
22 июня 2018-го суд признал ее виновной и приговорил к восьми годам тюрьмы. Сына определили в интернат.
«Я не снимаю с себя ответственности. Да, я ударила ножом человека, но это была попытка самообороны, а не умышленное покушение. Пытаюсь это доказать уже два года, писала неоднократно в прокуратуру и разные организации. Пока тщетно», — говорит женщина.
На амнистию Василина не надеется. Она ей не положена. С вступлением в силу новых Уголовного, Уголовно-процессуального и Уголовно-исполнительного кодексов ее дело пересмотрели. Оставили приговор без изменения.
В женской колонии № 2 в селе Степном содержится 281 осужденная.
По словам начальника учреждения Нургуль Жумакановой, каждая четвертая сидит за убийство мужа или сожителя.
«В январе прошлого года мы направили 334 дела на пересмотр в связи с вступившими в силу новыми кодексами. По итогам рассмотрения 25 человек вышли на свободу, 119 сократили сроки наказания, 81 перевели в колонии-поселения, 109 оставили без изменения», — сообщила она.
По словам начальника колонии, осужденные за убийство женщины не попадают под амнистию, им сокращают сроки незначительно — полгода-год максимум.
Директор центра реабилитации и социальной адаптации при ИК-2 Гулира Калекеева сказала, что большинство преступлений женщины совершают в состоянии алкогольного опьянения. В приговоре суда им прописывают принудительное лечение в центре, где для них созданы благоприятные условия. «Женщины посещают тренинги, обучаются ремеслам и профессиям. Это очень помогает им адаптироваться и вернуться к нормальной жизни после освобождения из колонии», — отметила она.
Редакция 24.kg выражает благодарность руководству ГСИН и начальнику колонии № 2 Нургуль Жумакановой за помощь в подготовке материала.