«Известия» (Россия). Накопленные прямые иностранные инвестиции (ПИИ) из Китая в страны Евразийского союза в 2009–2013 годах выросли с $11,02 до $24,67 миллиарда. Но при этом $22,57 миллиарда (91,5 процента) приходятся на Казахстан. Об этом говорится в докладе Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития «Мониторинг прямых инвестиций в странах Евразии-2014». По мнению экспертов, это в значительной степени связано с менее благоприятным инвестиционным и налоговым климатом в России по сравнению с ее партнерами по Евразийскому союзу.
Как отмечают аналитики, китайские ПИИ в Казахстане являются важным элементом экономической экспансии КНР в Центральной Азии, включая практическую реализацию идеи экономического пояса «Нового Шелкового пути». В настоящее время, однако, основные инвестиционные проекты китайских ТНК связаны с топливным комплексом, прежде всего с добычей нефти и природного газа. Из $24,6 миллиарда накопленных к началу 2014 года инвестиций более $17,3 миллиарда вложено в добычу нефти и газа, а $6,2 миллиарда — в строительство магистральных нефтепроводов.
Кроме этих масштабных вложений в топливный комплекс имеются инвестиции в стекольное производство и автомобилестроение в России, в производство электротехники, автомобильных компонентов и гостиничный бизнес в Беларуси. Как отмечает директор Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития Евгений Винокуров, сравнительно низкая активность китайских инвесторов в России как раз и связана с тем, что российские власти неохотно пускали их в топливно-энергетический комплекс.
«Если сравнивать накопленные китайские ПИИ в российской, казахстанской и белорусской экономиках, то до начала 2014 года Китай размещал прямые инвестиции исключительно в сектор добычи и транспортировки углеводородов, — говорит он. — В России в 1990-х годах образовались крупные вертикально интегрированные нефтяные компании, которым гораздо более комфортно было работать с КНР на основе торговых договоров и торговых кредитов. Сейчас ситуация изменилась — есть зеленый свет на китайские прямые инвестиции, включая нефтянку и горнодобывающий сектор, и есть реальная потребность в длинном финансировании из КНР».
По его мнению, учитывая большое количество договоров и меморандумов, заключенных по итогам 2014 года, в ближайшее время можно ожидать взрывного роста китайских ПИИ в России. Это подтверждают и факты. Как сообщила помощник министра экономики Елена Лашкина, в первом полугодии 2014 года (данных по итогам года пока нет) были практически вдвое превышены показатели всего 2013-го: $1,192 миллиарда против $594 миллионов.
Впрочем, по мнению экспертов, дело не только в топливных предпочтениях китайских инвесторов. «Создание Единого экономического пространства еще больше обострило некоторые болезненные для России проблемы нашей инвестиционной привлекательности, — рассказал директор департамента содействия инвестициям и инновациям Торгово-промышленной палаты России Алексей Вялкин. — Либерализация условий трансграничных связей расширяет для инвесторов варианты места налоговой регистрации своей деятельности. Это может привести к существенным изменениям инвестиционных потоков в ЕАЭС».
С ним согласен проректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте Российской Федерации Андрей Марголин. «С точки зрения иностранного инвестора, Беларусь и Казахстан выгодно отличаются от России относительно низким уровнем коррупции, облегченным порядком получения разрешений на строительство, применением упрощенных процедур регистрации прав собственности, сравнительно высокой внутренней инвестиционной активностью, — считает он. — Благоприятный инвестиционный климат Казахстана, стимулирующий более высокий по сравнению с Россией приток прямых иностранных инвестиций, опирается, прежде всего, на высокий уровень политической стабильности, привлекательность налогового законодательства и дружественное отношение к миноритарным акционерам».
http://izvestia.ru/news/583155#ixzz3SAZUGEJU