Активисты местного общественного фонда «Данко» начали поднимать проблему еще в 2007 году, стали изучать, что же произошло на самом деле, поскольку версий разлива есть несколько. Интересно, что официальной информации они нигде не нашли.

Говорили, что якобы цистерна прохудилась, и солярка по каплям годами утекала в песок. Но тут, скорее всего, целый поток прошел, а дело, наверное, быстро замяли. Тем более середина 1990-х, везде беспорядок, не до экологии было.

Уже позже я пришел к мысли, что прорыва, скорее всего, не было, а была недостача, и чтобы скрыть ее, сотрудники базы могли слить несколько сотен тонн ГСМ в землю и сказать, что бочка прохудилась. Банально.

В 1995-1996 годах этот участок называли местным Кувейтом. Люди каким-то образом обнаружили утечку, выкапывали ямы, ждали, пока соберется солярка, затем ее вычерпывали в бочки, канистры – любые емкости. Отстаивали, отделяли, насколько возможно, воду и продавали. В общем, зарабатывали на жизнь. Выстраивалась очередь из желающих на такую ямку. Покупателям тоже было выгодно не ехать в Токмак или Бишкек, а купить здесь в два раза дешевле. Качество играло второстепенную роль. Я сам был свидетелем, когда набрали целый бензовоз (трехтонник) и увезли для нужд сельского хозяйства.

Мы взяли землю в аренду, оформили договор на пять лет, заключили и меморандум с муниципалитетом о сотрудничестве. Подготовили проект, предусматривающий не просто рекультивацию загрязненной местности, но и строительство зоны отдыха. Дорожки, скамейки, фонари, чтобы люди могли там отдыхать.

Стали думать над вариантами ликвидации нефтепродуктов. Один из самых простых и неэффективных способов – вывоз грунта. Но его о-очень много! И опять же встает вопрос дальнейшего складирования и рекультивации этой почвы. Кто этим будет заниматься?

Это биологический препарат для борьбы с нефтяными загрязнениями воды и почвы, имеющий в своем составе несколько видов микроорганизмов. Он показал эффективность очистки более 60 процентов.

На стадии проработки вопроса в Кыргызстан приезжала представитель головного штаба Глобального экологического фонда (ГЭФ). Они готовы были вложить в пределах $100 тысяч. Мы были практически на финишной прямой, но в мэрии раньше времени расторгли с нами договор об аренде земли. Веских аргументов не предоставили.

Просили у нас документы, все наработки. Я очень сильно ругался тогда и спорил. Бесполезно. Судиться долго и дорого, в Каракол все время мотаться нужно. А работали мы практически на одном энтузиазме. Так вопрос и заглох. В 2018-м новый мэр Балыкчи Алмаз Мамбетов решил возобновить работы. Но как? Доноры уже ушли. Сказать им: извините, местная власть снова передумала? Так не делается.

А между тем угроза сегодня остается. Нефтепродукты могут достигнуть линии прибоя, и тогда течением их разнесет на десятки километров, в том числе в заливы Балыкчи, Ак-Булун, Ак-Олон, где гнездуются и зимуют 70 процентов всех птиц акватории. Данный район включен в список Рамсарских угодий, имеющих международное значение в качестве мест обитания водоплавающих птиц как водно-болотное угодье. Его экосистемную роль трудно переоценить.

Также возникнет серьезная угроза туристической отрасли – крупному источнику доходов жителей Иссык-Кульской области. Если в воду попадет даже небольшое количество нефти, новость об этом отпугнет иностранных туристов на многие годы.

Испытания проводили и на участке дирекции биосферной территории «Иссык-Куль». Загрязненный грунт завезли на асфальтированный двор и обработали несколькими разными биопрепаратами. Почва до сих пор лежит там, из одной кучки подсыпают под корни растущим поблизости елкам. «Этот грунт уже чистый», – заверяет завотделом научных исследований, мониторинга и экопросвещения дирекции Анийпа Кененбаева.

За все время обсуждения проблемы у нее накопилась уже целая папка различных справок и результатов лабораторных исследований.

Мы консультировались с одним профессором из московского института. В России на заправках и станциях добычи нефти загрязненные участки очищают биологическими препаратами. Почему такой метод не одобрили у нас, не знаю.

В 2018 году, по ее словам, предлагалось вывести загрязненную почву на балыкчинскую свалку. В дирекции этот вариант не одобрили: без очистки перекладывать загрязненный грунт с одного места на другое бессмысленно.

Профессор отдела защиты растений сельскохозяйственного факультета КТУ «Манас» Тинатин Доолоткельдиева удивлена, что вопрос о нефтяном пятне до сих пор не решен.

Семь лет назад она со своей командой проводила небольшой эксперимент в полевых условиях, изучала возможность биоремедиации с помощью микроорганизмов.

Потом на килограмм почвы вносили определенный объем микроорганизмов, которые используют нефтепродукты в качестве питания, – рассказывает Тинатин Доолоткельдиева 24.kg. – В течение трех месяцев концентрация нефтепродуктов уменьшилась до 80 процентов.

«Этот препарат – наше университетское изобретение. Мы имеем патент на микроорганизмы, сам процесс биоремедиации не сертифицирован. Но и надобности в этом нет, – подчеркивает она. – Мы могли бы до конца довести эту работу по рекультивации нефтяного пятна в Балыкчи, но нам не дали такой возможности. Мы даже получили отпор, мол, такая работа не нужна. Не знаю, с чем это могло быть связано. Возможно, из-за недопонимания проблемы, незнания принципа биоремедиации».

Однако воз и ныне там, руководство центра уже сменилось, а финансирования на проект до сих пор нет. И появится ли в нынешних условиях с учетом пандемии коронавируса и бесконечным латанием дыр в бюджете?

По словам нынешнего директора Центра госрегулирования Бакая Жумакадыра, вопрос на контроле и его решают. При этом выбран самый простой метод рекультивации участка. Но эффективный ли?

Выкопанный естественный грунт перевезут на место котлована в Балыкчи, где он адаптируется и нормализуется. Проще говоря, поменяем землю местами.

Все необходимые документы, по словам Бакая Жумакадыра, уже подготовлены. Разработан проект рекультивации, определен участок в Ак-Олонском айыл окмоту Тонского района Иссык-Кульской области, получено одобрение местного самоуправления и айыльного кенеша.

В мэрии Балыкчи также намерены перенести нефтебазу за пределы города. Вопрос этот, по словам руководителя аппарата муниципалитета Тилека Курманалиева, поставили перед администрацией президента. «На освободившихся нескольких гектарах можно разбить какой-нибудь парк», – отмечает он.

«Если деньги выделят, то на проведение самих работ потребуется около полугода, чтобы довести все до конца», – заверяет Бакай Жумакадыр.

После многолетних обещаний верится в это, конечно, с трудом. Особенно учитывая то, что экологические проблемы в стране особого приоритета не имеют.

Несколько лет назад она представляла Программу малых грантов (ПМГ) ГЭФ в КР и активно занималась этим вопросом.

«Уже столько лет это все длится, если бы ежегодно в теплое время года брали хотя бы по 10 квадратных метров и рекультивировали, то уже достигли бы определенного прогресса», – считает Евгения Постнова.

Нужно расширить живой пояс, использовать современные методы, такие как обработка гуминовыми препаратами, стимулировать деятельность почвенных организмов для того, чтобы почва выздоравливала и расширялся пояс растений. Есть специальные растения, корни которых способствуют очистке почвы. Это так называемая фиторемедиация. Весь комплекс биологических методов способен очень долго сдерживать движение этого пятна и способствовать естественной, постепенной переработке почвы.

Смысла вывозить куда-то загрязненный грунт Евгения Постнова не видит. Она не исключает, что метод биоремедиации может кого-то настораживать: «Но эти почвенные бактерии просто создают более благоприятные условия. У них усилена способность возрождать почву к жизни. Генетически они работают лучше, чем обычные бактерии, которые так или иначе уже присутствуют в почве».