Дневники туриста. Провинциальные истории
Столицей летнего туризма в Кыргызстане считается город Чолпон-Ата. На право носить этот статус зимой теперь претендует Каракол. Накануне там прошло открытие международного авиарейса Алматы - Каракол - Алматы, призванного увеличить поток приезжих на местные горнолыжные курорты. Корреспондент ИА «24.kg» понаблюдал за жизнью провинциального городка, оценив его туристическую привлекательность.
Каракольский аэропорт не обслуживал международные рейсы с 1991 года. Часть летного поля заросла бурьяном; с краю стоят допотопные Ан-2. Только подошел к самолетам, как вдруг появился какой-то работник и прогнал меня прочь: негоже мощь нашего авиапарка кому попало высматривать! Позже в разговоре новый знакомый проговорился, что рейсы аэропорт иногда все-таки принимает: зимой начальство летает кататься на лыжах.
Рейс из Алматы вдохнул в аэропорт новую жизнь. Хотя дело это, как отметили казахские туроператоры, рискованное. Еще неизвестно, рванут ли туристы из соседней республики в наши горы или нет. Того и глядишь, разорятся туроператоры!
Надо теперь и из Бишкека в Каракол рейс открыть, и из Оша, дабы развивать внутренний туризм и помочь в быстром перемещении между регионами. Не то длинный путь по нашим разбитым дорогам превращается в сплошное мучение. Такую идею озвучили на пресс-конференции сами жители Каракола.
Вместе с казахскими коллегами, прилетевшими первым рейсом из Алматы, мы махнули на экскурсию по Караколу. Административный центр Иссык-Кульской области напоминает город из советской кинохроники. Дымит старая ТЭЦ, много недостроенных и заброшенных домов, обшарпанных общежитий. На многих жилищах висят таблички «продается». Не видно дорогих коттеджей и новомодных многоэтажек, каких много в столице. Всюду разбитые светофоры. Дороги в городе не самые плохие, но если мы хотим принимать туристов, их, конечно, необходимо приводить в порядок. О соответствии мировым стандартам речь пока не идет.
В Караколе, как и во многих провинциальных кыргызских городах, налицо проблемы бедности и миграции. Старенькие брички, на которых перемещаются некоторые аборигены, сильно контрастируют с крутыми иномарками заграничных туристов. Людей на улицах в любое время суток немного. Можно заглянуть во двор какого-нибудь высотного микрорайона и никого не обнаружить. Пустынно, как в Припяти!
Встретил нас гид по имени Мурат, одетый в телогрейку под камуфляж. Уже 16 лет работает в сфере туризма, знает родные края, как свои пять пальцев. Он показал нам три местные достопримечательности.
Сначала привел в Свято-Троицкий собор. Люди молятся здесь уже 125 лет со дня основания храма в 1886 году. Был, правда, период в атеистические советские времена, когда в здании располагался спортзал. Но в 1991 году церковь вернули прихожанам. Обновили интерьер, восстановили купола. Но вот колокол так и не подняли. Рядом - домик для нищих. Там помогают всем страждущим. Церковь ежегодно привлекает около двух тысяч туристов.
- Город у нас небольшой, население - всего 70 тысяч, но многонациональный - живут и кыргызы, и русские, и поляки, и болгары, и корейцы..., - поведал Мурат. - И все дружны. Нет межконфессиональных разногласий. А вон, поглядите, напротив церкви действующее педучилище, постройка 1920-х годов. Поначалу там был штаб революционного комитета. Таких исторических строений в городе немало.
Между делом гид поведал историю названия города Каракола. По одной из версий Караколом звали лекаря, исцелившего местного хана. Другие лекари с недугом правителя совладать не могли и лишились головы, а этот справился, и его имя увековечили в названии города. По другой - в старые времена в этих местах орудовала крупная банда. Главарь ее был человеком очень жестоким, требуя того же и от подчиненных. Вступая в банду, те должны были пройти своеобразное крещение огнем - поднести ладонь к пламени и подождать, пока та пригорит и станет черной. Черная рука по-кыргызски - кара кол.
Услышав эти байки, казахские журналисты ахнули.
- У нас, вон, города по именам святых называют, а тут - в честь бандитских традиций! - удивились они.
Затем отправились в центральную областную мечеть. Ее часто называют дунганской, хотя это неправильно. Дело в том, что ее основатель - Ибрагим ажы - при строительстве нанял мастеров-дунган из Китая. Китайский след виден и в архитектуре, нехарактерной для мусульманских мечетей. По преданию, она построена без единого гвоздя! Мечети уже 105 лет, но, как и церковь, она работает до сих пор.
- А чем вообще живет город? Рабочие места есть? - интересуюсь у гида.
- Работают школы, больницы. Есть торговый бизнес. В советское время активно развивалась промышленность: действовали швейная фабрика, электротехнический завод, мясокомбинат. Сегодня предприятия приватизированы и функционируют на 30-50 процентов своих мощностей.
Замечаю облупленное здание с побитыми стеклами.
- А это кинотеатр «Иссык-Куль», - пояснил Мурат. - У нас в городе всего 3 кинотеатра, последний из них закрыл свои двери еще в 1994 году.
По дороге к музею Пржевальского проезжаем мимо разоренного элеватора и православного кладбища, где похоронен известный поручик Яновский. Он прославился тем, что украл у одного генерал-полковника дочку, а потом вместе с ней украл у богачей двух ахалкетинцев. А еще он основал чолпон-атинский ипподром, навеки оставшись в памяти благодарных кыргызских джигитов.
На территории, окружающей музей Пржевальского, встречаем свадебную компанию. Пьяные молодчики при виде чужеземцев крайне удивились и давай куражиться, приветствуя казахских журналистов на ломаном английском языке.
- Свадебные традиции русского народа живы и в этой мусульманской глубинке, - догадались коллеги из Алматы.
Памятник путешественнику Николаю Пржевальскому, умершему в наших краях на пути в очередную экспедицию, привлекает не только туристов, но и грабителей. На вершине многотонного постамента восседает красавец-орел, держа в клюве символ мирных завоеваний - оливковую ветвь. Раньше она была золотой, но после кражи вложили бронзовую.
С севера потянул прохладный морской ветерок, послышался шум прибоя. За забором - восточное побережье Иссык-Куля. Вон пристань с пришвартованным теплоходом. Хочется побежать на берег и окунуться. Но не решаюсь: я не морж.
Музей путешественника закрыт на замок. Туристов не видать. Но для журналистов, заплативших деньги, дверь отворили. Предметы старины, разложенные тут и там, возвращают созерцателя во вторую половину XIX века - эпоху Пржевальского. Вот на стенде дневники его странствий, вот чучела зверей, которых он обнаружил в этих местах - баран Марко Поло, горлинка, лошадь Пржевальского.
Путешественник не был женат. Он считал, что супруга не должна ждать мужа, всю жизнь посвятившего разъездам и путешествиям. Вот снимки тех, с кем Пржевальский познакомился во время далеких странствий - тибетские женщины, монгол Тань-то из Цайдама, жамийский таранча (земледелец). Есть и личные вещи: стреляные гильзы, блокнот и молитвы, написанные на звериной лопатке. Пржевальский не оставил наследников, но его могилу иногда посещают потомки по линии брата.
Смеркается, пора возвращаться в гостиницу. Возможно, летом Каракол и напоминает кому-то цветущий сад, но зимой его неухоженность очевидна. Однако, несмотря на невеселую картину старого города, свой колорит, способный удивить туристов, у Каракола все же есть. Это смесь времен и культур, проявляющаяся в местных достопримечательностях. И, конечно, дружелюбные люди. Небогаты они, но беззлобны и открыты новым знакомствам. Понимают: туризм сегодня - то немногое, что помогает выжить их региону. Дорогих гостей готовы принять множество частных гостиниц. Но люди предпочитают останавливаться ближе к горам, там расположены лыжные трассы - то, ради чего, собственно, они и приехали в такую даль. О культуре зимнего отдыха на Иссык-Куле читайте в нашем следующем материале.
