Суд по 7 апреля: пора поставить точку 

Член фракции СДПК Ирина Карамушкина разбудила мирно дремлющий депутатский зал почти сенсационным заявлением. Она неожиданно для многих «вспомнила», что заместитель главы СГО (ныне Девятое управление) Данияр Дунганов, обвиняемый по событиям 7 апреля, не стрелял в «мирных демонстрантов», а просто исполнял приказ.

Отрадно, что член партии власти, наконец, спустя без малого четыре года, вспомнила о том вопиющем факте, когда тяжелобольного, только перенесшего операцию офицера кинули на растерзание разъяренной толпы потерпевших и участников апрельских событий. Потому что то, что творилось в суде в те дни, было мало похоже на поиск истины и истинных виновных в гибели людей.

ИА «24.kg» обратилось к своим респондентам с вопросом: как разрубить гордиев узел суда по 7 апреля?

Ирина Карамушкина, депутат фракции СДПК:

- Я считаю, что нужно уже поставить точку по событиям 7 апреля. Этот вопрос всех держит в напряжении. Иногда нужно принимать политические решения без истерики, без кивания друг на друга. И оставлять как есть вопрос тоже нельзя. Ведь факт убийства 80 человек был. Нужно выяснить, кто в этом виноват, но без перегибов.

Как я уже говорила на заседании, Данияр Дунганов - человек принципиальный, он служил верой и правдой родине. Я уверена, что он не давал и никогда бы не отдал приказа стрелять. Несмотря на состояние здоровья, человека три года «мурыжат». Мне хочется поехать и извиниться за такое положение дел.

Для того чтобы разрубить гордиев узел суда по 7 апреля, мне кажется, нужно четко и ясно ответить на вопрос, кто стрелял. А то у нас получается, что никто не стрелял, а во всем виноват один Жаныш Бакиев. Суть проблемы в том, что мы до сих пор не знаем, кто же стрелял в людей, хотя есть показания очевидцев и видеосъемка. За 3 года можно было изучить все материалы и уже ответить на этот вопрос. Нужно принять принципиальное решение в этом деле.

Турсунбек Акун, бывший омбудсмен КР:

- Напомните мне, кто такой Дунганов? Он офицер, да?

- Да, Данияр Дунганов офицер. Он проходит обвиняемым в суде по апрельским событиям.

- Суды у нас необоснованно затягиваются и продлеваются, долго не могут поставить точку в деле. Это главный «косяк» нынешней власти. Но не думаю, что Карамушкина вспомнила о Дунганове, потому что считает действия в отношении него незаконными. Имя офицера вспомнили только для того, чтобы не рассматривать вопрос о состоянии здоровья Келдибекова. А это очень некрасиво. Партия власти показала свое лицо. Любого, кто болен и находится в тяжелом состоянии, привлекать к ответственности нельзя - неважно, атажуртовец он или представитель партии власти.

Эта власть не готова объективно и по справедливости разрешить вопрос с судом по 7 апреля, который тянется уже три с лишним года. Для этого нужна политическая воля.

Омурбек Текебаев, лидер парламентской фракции «Ата Мекен»:

- Я, если честно, не совсем понял суть вопроса. Точка в суде ставится только тогда, когда в ходе разбирательства установлена истина. Ирина Карамушкина, конечно, уважаемый депутат, но от ее личного мнения не может зависеть судебный процесс, и повлиять на его ход она тоже не может.

Чыныбай Турсунбеков, лидер парламентской фракции СДПК:

- Ирина Карамушкина, хоть и является депутатом фракции партии власти, но выступая по Ахматбеку Келдибекову и сравнивая ситуацию при этом с Данияром Дунгановым, она всего лишь выражала свое мнение, которое позицию фракции в целом не отражает. Наши депутаты могут высказываться по любому вопросу. Запрета на суждения нет.

Феликс Кулов, лидер парламентской фракции «Ар-Намыс»:

- Выступление Ирины Карамушкиной не имело никакого отношения к суду по событиям 7 апреля. Да и проводить аналогию с Дунгановым в данном случае не вполне уместно. Речь шла изначально о здоровье человека, будь то Данияр Дунганов или Ахматбек Келдибеков - неважно. Что же касается ее предложения прекратить обсуждать состояние экс-спикера, то здесь опять же, повторю, следует ориентироваться на врачей. А так, строить какие-то предположения из ее заявления, что кто-то намерен повлиять на судебное разбирательство по 7 апреля, ускорить его или затянуть еще, считаю неправильным.

Азиза Абдирасулова, директор правозащитного центра «Кылым шамы»:

- Когда речь идет о состоянии здоровья человека и существует угроза его жизни - неважно, Келдибеков это или Дунганов, - решать должны не парламент, президент, суды или следствие, а специалисты, врачи. Пока же у нас повсеместно нарушаются законы и права человека, когда в судах у нас практикуются заочное предъявление обвинения и заочные судебные решения в отношении десятков людей. А потом мы удивляемся, что нам не выдают из Беларуси Курманбека Бакиева, или из Лондона Максима Бакиева, или вот недавно Адиля Тойганбаева. Кто нам отдаст их, если мы не соблюдаем даже наше национальное законодательство?

В деле по 7 апреля 2010 года изначально фабула и формулировка возбуждения уголовного дела были неправильными. В материалах подчеркивают, что оружие применено в отношении мирных граждан. Сегодня факты доказывают обратное, что участники были не совсем мирными, что у многих было оружие. Рано или поздно, но эта правда должна была всплыть. Но, с другой стороны, есть раненые и убитые среди участников тех событий. Потому и надо было провести тщательное расследование, установить роль каждого: и тех, кто вывел людей, и тех, кто допустил захват оружия, и тех, кто давал команду стрелять. Это дело получит только политическую оценку, а полноценную правовую - никогда.

Мирослав Ниязов, экс-глава Совбеза:

- Похоже, власти сами запутались с этим судом, и по тому факту, что до сих пор по делу нет решения, становится совершенно очевидно: в тупик вошла система. И как выходить из него, никто ответить не сможет.

Одни выполняли свой воинский долг, приказ, который не обсуждается. И не так страшен суд, сколько последствия. Завтра возникнет такая же ситуация, как 7 апреля 2010 года, и никто из представителей правоохранительных органов защищать конституционный строй и нынешнюю власть не пойдет. На протяжении последних 20 лет крайними всегда оказывались силовые ведомства. Но ни один политик не понес ответственности, часть убежала, другая откупилась. И уже офицеры не будут доверять властям. И, похоже, что «рулевые» это наконец-то поняли.