«Военно-промышленный курьер»: Борьба с террором для США - это прикрытие похода за мировое господство
11 сентября после официальной церемонии поминовения жертв терактов 2001 года президент США Джордж Буш призвал весь мир к бескомпромиссной «битве за цивилизацию» с силами зла. Его речь явно носила не только пропагандистский, но и программный характер, и, соответственно, есть все основания ожидать в ближайшее время нового витка войны с международным терроризмом, хотя и под несколько измененными лозунгами.
Как известно, глобальная война с этим явлением идет уже пятый год, пять лет существует и международная антитеррористическая коалиция. Поэтому, прежде чем ввязываться в очередной раунд борьбы с террором (такие предложения наверняка скоро поступят), пора определиться, что такое международный терроризм, с кем или чем сражается коалиция, как это отражается на безопасности ее участников, прежде всего России, и в какой мере эта война соответствует интересам нашего государства.
На первый взгляд, членам антитеррористической коалиции похвастаться особенно нечем, что и не удивительно: президент США сразу призвал мир готовиться к длительной борьбе, в которой легкой и быстрой победы быть не может. Однако деятельность коалиции коренным образом изменила геополитическую картину мира, оказала самое непосредственное влияние на безопасность многих государств и целых регионов.
Причем вершки и корешки распределились далеко не равномерно.
Соединенные Штаты в результате войны с международным терроризмом оккупировали Афганистан — ключевое с геополитической точки зрения государство Центральной Азии; а также Ирак, взяв под свой контроль колоссальные запасы нефти; получили авиабазы в Средней Азии; значительно продвинулись в установлении контроля над Закавказьем и прикаспийскими энергоресурсами.
Израиль — государство, не входящее в антитеррористическую коалицию, — в результате ее деятельности значительно укрепил свою безопасность: ликвидирована угроза со стороны Ирака, серьезно ослаблена Сирия. Весьма вероятно и избавление Израиля от иранской угрозы.
На столь радужном фоне совсем иначе выглядят итоги борьбы с международным терроризмом для геополитического положения и безопасности России:
- со второй половины ХIХ века она активно противодействовала всем попыткам Запада утвердиться в Афганистане (именно этим в первую очередь был вызван и ввод советских войск в страну). Теперь Афганистан взят под контроль США;
- в Средней Азии разместились базы Соединенных Штатов и их союзников по НАТО (о последних у нас почему-то не принято говорить), которые, как откровенно признал глава Объединенного комитета начальников штабов генерал Ричард Майерс, предназначены не только для борьбы с терроризмом, так как этот регион важен для США «во многих аспектах»;
- возникла реальная угроза утраты контроля над Каспием в результате создания по инициативе США «Каспийской охраны» для защиты энергоресурсов и транспортных коммуникаций прикаспийских государств от возможных атак международных террористов;
- оккупировано государство (Ирак), в котором у нашей страны были традиционно сильные позиции. Россия списала многомиллиардный долг марионеточному правительству Ирака, российские компании лишились крайне выгодных контрактов;
- многократно вырос поток наркотиков из Афганистана.
Конечно же, все это можно считать тяжелой, но неизбежной платой за решение жизненно важных для страны вопросов безопасности: избавление от угрозы агрессии талибов через Среднюю Азию в Поволжье и международную поддержку или хотя бы непротиводействие контртеррористической операции в Чечне. Порой приходится идти на любые жертвы ради спасения страны. Однако даже в вопросе о Чечне участие в антитеррористической операции России ничего не принесло. Если отбросить словесную шелуху, то придется признать:
- финансовая, и не только, поддержка сепаратистов на Кавказе мусульманскими странами, по странному стечению обстоятельств подконтрольными Западу, не прекратилась. Показательно, что ни Ирак, ни Сирия, ни Иран никогда не поддерживали чеченских террористов в отличие от члена НАТО Турции или «независимых» от США Саудовской Аравии и Пакистана;
- продолжилась политическая и информационная поддержка чеченского терроризма странами Запада. С завидной регулярностью ОБСЕ, ПАСЕ и другие европейские инстанции (конечно же, никак не отражающие точку зрения европейских государств, наших союзников по антитеррористической коалиции) принимают резолюции с осуждением действий российской власти и армии, ущемляющих «права человека на Северном Кавказе». По не менее странному стечению обстоятельств они ни разу не осудили оккупацию войсками Великобритании, Польши и Италии Ирака. Никакой лорд Джадд не возглавил комиссии по изучению нарушения прав человека оккупантами в Афганистане или Ираке;
- представители чеченских сепаратистов по-прежнему получают политическое убежище у наших союзников по антитеррористической борьбе;
- в Великобритании, одном из активнейших членов антитеррористической коалиции, открыто идет идеологическая подготовка террористов для действий против России на Кавказе (два участника захвата школы в Беслане прошли подготовку в Англии).
Таким образом, единственным положительным результатом нашего участия в антитеррористической коалиции с точки зрения безопасности России можно считать только разгром талибов. Блестящая комбинация: руками США, не пролив ни капли крови своих солдат, мы спасли страну от вторжения орд фанатиков. Однако никто не доказал, что такая угроза была реальна. С таким же успехом можно ввести в Москву пару дивизий НАТО и тем самым спасти Первопрестольную от вторжения зулусов.
Столь разительные отличия итогов войны с террором для России и США объясняются тем, что никакой войны с террором не может быть в принципе. Террор, терроризм — это один из способов ведения боевых действий, ведения войны. Такой же, как танковые или авиационные удары. Война, в свою очередь, по точному определению Клаузевица, является продолжением политики иными средствами. Но если война — продолжение политики другими средствами, а терроризм — одно из средств войны, ее инструмент, то нельзя свести все проявления терроризма к одному знаменателю. Как нельзя свести к одному знаменателю все случаи применения танков или артиллерии. У каждой войны есть свои истоки, свои причины и свои цели.
Точно так же и у террора — свои истоки, причины и цели.
Теракты в Ираке порождены оккупацией страны Соединенными Штатами и их союзниками. Ничего подобного до вторжения янки в стране не было. Теракты в Израиле — форма национально-освободительной войны палестинцев против израильских оккупантов. Теракты в Кашмире, как все мы хорошо понимаем, совершенно иная война, ничего общего не имеющая с арабо-еврейским противостоянием. В трех уголках планеты могут одновременно взорваться три автомобиля, но общим является только сам взрыв, причины, цели и силы, стоящие за взрывами, каждый раз совершенно различны.
Или иной пример. Несколько веков назад в Европе печально прославились наемные солдаты — ландскнехты. Их интернациональные отряды, или банды, заливали кровью города и села, буквально терроризировали мирное население, но ни одно государство не воевало с ландскнехтами — воевали с правителями, их нанявшими. Самих ландскнехтов частенько перекупали и использовали против прежних хозяев.
Никто и никогда не воюет со средствами войны, воюют с силами, их использующими, ради достижения определенных и всегда конкретных политических целей. Антитеррористическая коалиция с точки зрения здравого смысла — такой же нонсенс, как и антитанковая коалиция. Представить себе войну цивилизованного человечества против танковых войск или авиации можно только в горячечном бреду.
США ведут войну с международным терроризмом уже не первый год, вложили в нее колоссальные средства, понесли немалые потери. Да и антитеррористическая коалиция реально существует. Причина, естественно, не в коллективном помешательстве правящего слоя Америки и ее союзников. Война с террором для них — политико-идеологическое прикрытие войны за мировое господство, за геополитический передел мира единственной оставшейся сверхдержавой. Во все времена агрессия прикрывалась высокими и благородными целями. Лозунг «Война с международным терроризмом» ничем не лучше и не хуже других. Первую попытку геополитического передела мира западная цивилизация предпринимала под лозунгом «Освобождение Гроба Господнего». Насколько он соответствовал реальным целям Запада, свидетельствует агрессия крестоносцев против Византии, разграбление Константинополя, включая Святую Софию, и несколько десятилетий оккупации христианской страны.
В связи с этим нет ничего удивительного в том, что Тони Блэр после взрывов в Лондоне, перечисляя преступления международного терроризма, не назвал ни один теракт против России. Как нельзя удивляться и тому, что американское телевидение показало интервью с Шамилем Басаевым (ныне уничтоженным), записанное сотрудником радио «Свобода», финансируемого из бюджета США и тесно связанного с ЦРУ. Двойные стандарты здесь ни при чем. Просто наша война с сепаратизмом в Чечне не имеет никакого отношения к построению Pax Amerikana и, более того, мешает этому. Западные политики никогда не путают реальные интересы с прикрывающими их лозунгами.
Все государства вступали в антитеррористическую коалицию, или рассчитывая получить свой кусок при переделе мира, или будучи не в силах отказать «просьбе» США. Все, кроме России. К России не относится ни первое, ни второе:
- от передела мира по-американски мы ничего выиграть не можем. Еще Збигнев Бжезинский четко сформулировал: «Новый мировой порядок строится на обломках России, против России и за счет России»;
- Россия не является вассальным государством, безоговорочно выполняющим команды Вашингтона (при всей зависимости наших властей предержащих от тех, кто легко может арестовать их счета с нажитыми непосильным трудом миллиардами).
Вступление РФ в антитеррористическую коалицию определялось целым комплексом или, лучше сказать, клубком причин. Разбираться в них предоставим будущим историкам, которые по достоинству оценят вклад и тех, кто сознательно служил интересам другой страны, и тех, кто запугивал власть катастрофическими сценариями развала России в результате агрессии талибов, а также страшилками про Международный фронт джихада во главе с великим и ужасным Бен Ладеном.
Вместе с тем, при всем значении как сознательных происков, так и искренних ошибок, участие нашей страны в антитеррористической коалиции было бы невозможным без влияния давнего психологического комплекса российского правящего слоя, не преодолев который, мы будем вновь и вновь наступать на одни и те же грабли. Еще полтора века назад на него указывал великий русский геополитик Н. Я. Данилевский: «Тщеславно-унизительное желание втереться в члены древней и славной европейской семьи и жалкое самообольщение, будто нас в нее приняли» («Россия и Европа»). Именно этим определяется давний бич российской внешней политики — «бескорыстное сочувствие всему тому, что до нас не касается! Таким бескорыстием можно, конечно, хвалиться в дипломатических депешах и циркулярах: но при исторической оценке событий едва ли может оно заслуживать какую-нибудь похвалу, ибо это бескорыстие есть, в сущности, жертва вверенных нам священных действительных интересов легкомысленному тщеславию или фантастическому страху». Примеров тому немало в нашей истории: Семилетняя война, блестящий в военном отношении, но совершенно не связанный с российскими интересами итальянский поход А.В.Суворова. В этот же ряд можно поставить и Аустерлиц, и подавление венгерской революции 1848 году, и, к сожалению, многое другое.
Разительное отличие геополитических последствий войны с международным терроризмом для России и США объясняется не чьими-то кознями, черной неблагодарностью или двойными стандартами — это закономерный результат нашего участия в чужой войне, нашего добровольного служения чужим интересам. В очередной раз после терактов в Соединенных Штатах во имя сопричастности к «цивилизованному человечеству» Россия вступила в войну, никак не связанную с ее собственными интересами.
Владимир Анохин, вице-президент Академии геополитических проблем,
Игорь Шишкин, главный редактор «Народного радио».
http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=30137
