Где найти опору нации?

Одни ее видят в прошлом, другие - в модернизации общества

Жить в XXI веке так, как жили предки сто, а то и двести лет назад, - таковы тенденции последних лет. Люди ратуют за возобновление родоплеменных отношений. Два года назад на Иссык-Куле, в Теплоключенке, избрали бия, но эксперимент до конца не довели. Проходят родовые съезды (недавно собирались мундузы). Современные читатели с удовольствием изучают не «Войну и мир», а генеалогическое древо власть предержащих: интересно, чьего роду-племени будет тот или иной министр и традиции какого региона переселятся в то или иное ведомство? Да здравствует феодализм? Или к таким проявлениям стоит относиться как к наилучшему выходу из сложившейся ситуации безвременья и перепутья?

От уток - к сакралу

В Бишкекском либеральном клубе для обсуждения данных вопросов собрались люди знающие и уважаемые. Но и они разделились на два лагеря: часть поддерживала введение родоплеменных институтов (мол, делается это ради самоорганизации сообществ и эффективного управления), другие отрицали все, что напоминает о давних временах.

В частности, один из представителей оппозиции Эмиль Каптагаев, который выступил за введение института биев, заявил: «Народ отстранен от власти, нет механизмов борьбы с коррупцией. Мы - стадо домашних уток. У диких хотя бы все определено: есть вожак, есть самоорганизация (даже если его застрелили, стаю возглавляет новый, и она продолжает лететь). А у домашних нет самоорганизации, единственное, что их заботит, - набить желудок. И первая задача для нас - сформировать гражданское общество».

Вот для этого, по словам эксперта, и нужны бии, которые без всякой зарплаты, не дожидаясь милостей от акимов, воспитывают молодое поколение («гоняют пьянчуг»), регулируют хозяйственные споры вокруг пастбищ и воды и организуют население на общественно-полезные дела. При этом Эмиль Каптагаев настаивает, что подобное сплочение людей делается не по родоплеменному устройству, а по родственно-соседскому. И совсем не преследует политических целей.

«Есть мнение, что институт биев ведет к двоевластию и якобы это плод политтехнологов, - говорит Эмиль Каптагаев. - Такую точку зрения, в частности, высказал мой друг Марс Сариев. И после этого наш проект заморозили. Но мы наработали хороший материал, доказывающий, что и в России, и в странах Европы существуют подобные сообщества».

Кенешбек Душебаев, лидер партии «Акыйкат», согласен с тем, что возникло двоевластие: «Сегодня граждане вынуждены таким образом самоорганизовываться и решать проблемы. И где мы остановимся - большой вопрос, над которым должен задуматься каждый. Придумывать здесь ничего не надо. Не стоит идти по колониальной системе России XVII века, по советскому или западному демократическому пути. Мы знаем, к чему это привело. Нам надо вернуться к тем принципам и отношениям, которые завещали наши предки».

«Сейчас где только ни встретишь наших кыргызов. Но ядро этноса остается здесь, в республике, - говорит Баян Сарыгулов. - Видимо, в нашем историко-культурном коде сохранена родоплеменная память. Ничего с этим не поделаешь. Вот мундузы провели свой съезд, а что такого? Это сакральное, это дано свыше. И почему бы подобным не пользоваться, как японцы или китайцы? Родоплеменное записано в матрице страны. Это то, что нас сохраняло тысячелетиями. Единственная угроза, которую я вижу в родоплеменном устройстве, - политики могут использовать его в своих целях. А позитивный потенциал неизмерим...».

Кто-то хочет «сесть на коня»

Общественный деятель Ишенбай Абдразаков призывает относиться к подобным проявлениям трезво. «Во время перестройки у людей возникла надежда, что демократия обеспечит им лучшую жизнь, поэтому они стали стихийно ориентироваться на Запад. Результат - внедренные демократические институты дают сбой. Название есть, а суть оказалась искаженной. И в этих условиях люди обращаются к прошлому, хотя его не вернуть. В условиях кочевого образа жизни родоплеменное устройство было щитом. А в рыночных условиях это не срабатывает», - считает он.

По мнению эксперта, некоторые люди пытаются таким образом «сесть на коня», но попытка эта вряд ли будет успешной.

«Это в каком-то смысле политические спекуляции, - считает опытный дипломат. - Стоит ли внедрять такое в жизнь? Если это будет способствовать консолидированному решению социальных вопросов, организации производства и подъему жизненного уровня того или иного населенного пункта, - ради бога. Но исторически получается, что компактно проживающих кыргызских племен очень мало. Те же мундузы сейчас живут практически везде, как их объединять по родоплеменному принципу? Говорят, у китайцев и японцев очень сильно желание сохранить свои национальные ценности, и им есть на что опираться. Но только на родоплеменное они никогда не ссылались. Почему? Потому что они давно забыли: нет у них этих родов. У них есть места, провинции, где родились.

В «плавильном котле»

Политолог Нур Омаров цитировал в своей статье Шопенгауэра: «Самый дешевый сорт гордости - это национальная гордость. Она обнаруживает, что одержимый ею страдает отсутствием индивидуальных качеств, которыми он мог бы гордиться... Кто обладает значительным личным превосходством, ясно уразумеет недостатки нации, имея их постоянно перед глазами. Но всякий простофиля, не имеющий ничего в мире, чем он мог бы гордиться, хватается за последний ресурс гордости - за нацию, к которой принадлежит: он успокаивается на этом и благодарно готов вкривь и вкось защищать все недостатки и глупости, которые ей свойственны».

Эксперт разобрал по пунктам все проявления суверенной этнократии, как он ее называет: это и смена названия страны с Республики Кыргызстан на Кыргызскую Республику, и «бекназаровкая» конституция, исключившая светскость государства, и официальный статус русского языка, и многократные попытки «написать» национальную идеологию.

Для того чтобы кыргызские нация и государственность не оказались расплющенными под катком глобализации и могли быть конкурентными, политолог предлагает не просто «строить» современную нацию, а модернизировать все общество, опираясь на социокультурные традиции кыргызов, во многом совпадающие с аналогичными традициями других народов. Среди них - коллективистские начала, семейные и нравственные ценности, взаимная терпимость. Нур Омаров пишет, что наибольшего успеха добились те, кто поставил в основание государства гражданские объединительные принципы. И этот мировой опыт полезно использовать, ибо мы не уникальны, а просто повторяем уже пройденный другими путь.

«Если мы хотим создать общество, в котором будут господствовать демократия и гражданский патриотизм, надо обращаться к иным примерам. Территория Кыргызстана всегда была «плавильным котлом», где сосуществовали и развивались различные этнокультурные и религиозные традиции. Пренебрежение этим в стремлении достичь приоритетного положения одних за счет других уже привело к провалу проекта быстрой демократизации Кыргызстана, - считает политолог. - Сторонники этнократического подхода часто апеллируют к тому, что он должен консолидировать народ, раздираемый кланово-региональными противоречиями. Однако призывы, не подкрепленные серьезными экономическими аргументами, так и останутся призывами».

Применительно к Кыргызстану это означает, что до тех пор, пока экономика юга страны будет ориентирована на Узбекистан, а север - на Казахстан, ни о каком национальном единстве не может быть и речи. Проблема интеграции нации должна решаться на уровне создания единой национальной экономики, которая свяжет воедино и сам этнос. Не менее важно, что превращение Кыргызстана в моноэтничное государство чревато расколом. Русские и представители других национальностей исполняют роль «сшивающего» начала, способствуя интеграции кыргызов, отмечает эксперт.